========== Глава 6. Капли времени ==========
Горы Лореотта и Лойнарская гряда врезались острыми клиньями в леса Гарварны, останавливая их и не давая им вплотную подобраться к Призрачному морю. Кое-где скалистые склоны все-таки поросли соснами и пихтами, меж которых совсем уж редко дрожали на ветру верхушки осин. Но ближе к лесу горы становились ниже, постепенно переходя в холмы, а дальше и вовсе сходя на нет. Первый дом хеледов находился как раз у подножия одного из таких холмов: быстрая вода сбегала по склону, начиная свой путь где-то в лойнарских ущельях. Река разливалась широко, потому Мара насчитала шесть уступов, с которых с шипением разлетались сверкающие брызги. Вода вымыла почву, найдя под мягкой землей камни и создав настоящие ступени. Над водопадами сонно шелестели листвой деревья — ветви некоторых клонились прямо к воде и касались блестящей глади. Сладковатый запах листьев, все еще зеленых, но уже устилающих берега, смешивался с ароматом свежести, шедшим от реки. Ведьма вышла к самому нижнему водопаду, сбегающему с небольшого плато, и огляделась. У самой воды буйно цвела красавка. Мара усмехнулась: в этом был какой-то забавный символизм. Ядовитое растение вызывало порой яркие галлюцинации и бред — хеледы же могли насылать такие кошмары, что человек с ума сходил. Ведьма не сомневалась, что где-то в пещере хеледов висят целые гроздочки созревших плодов красавки.
Женщина подошла ближе к падающей воде, стараясь быть предельно спокойной и открытой. Волосы и одежда тут же покрылись водяной пылью, но сейчас это было абсолютно неважно. Сейчас на нее глядели, оценивали ее — и все остальное отошло куда-то за призрачную завесу.
Хеледы не умели (или не хотели) общаться так, как разговаривают между собой смертные, поэтому Мара ждала образа — либо спокойного, либо яростного. Но вместо этого хеледы вышли к ней сразу же.
Их было двое, один постарше, а другой — совсем еще юный. Бесполые тела, напоминающие бегущую воду, заключенную в прозрачную оболочку, искрились на солнце, и сквозь них Мара видела природу за спиной духов. Там, где в человеческой груди должно было биться сердце, у хеледа мерцала искорка, переливающаяся радугой. Таким же эфирным светом сияли их глаза, напоминающие залитые солнечным светом пруды. Оболочка старшего хеледа отсвечивала белизной, какой отсвечивает падающая с гигантской высоты вода, младший же напоминал глубокое озеро, темное и спокойное. Этот едва ли причинит ей вред, он еще не умеет насылать губительные видения. А вот другой…
Духи спустились к ней, соскользнув вместе с потоком вниз, со своего плато. Мара предполагала, что именно там находятся их пещеры, но лезть туда и проверять догадку она не собиралась: достаточно было того, что она нашла хеледов. Сердце ликовало, и это ощущение практически полностью забивало напряжение. Она ощущала, как другие хеледы наблюдают за ней, прячась за водопадами. Тихий звук — то ли шепот ветра, то ли едва различимый шелест воды — раздавался отовсюду, и уловить его человеческим слухом ведьма не смогла бы. Хеледы переговаривались между собой, следя за ней и двумя своими братьями.
Старший хелед подошел к ней по воде и остановился напротив, наклонив голову и глядя на ведьму. Тот, что помоложе, принялся плескаться в воде, и в его глазах отражалось солнце. Мара не смогла сдержать мягкой улыбки: юные духи были одинаковы и без конца резвились. Шелест усилился: наверное, хеледы смеялись, глядя на младшего собрата. Женщина подняла глаза на старшего хеледа. Дух был выше ее на две головы, и ей пришлось щуриться: солнечные лучи за его спиной немного слепили.
Пусть Бессмертный сбережет покой этого места. Приветствую тебя, древний.
Пустота, теплый кокон меж двух прозрачных ладоней. Рука, прижатая к сердцу в жесте уважения. В сияющих провалах глаз хеледа сверкнуло серебро.
Ты поёшь как дочь Бессмертного. Приветствую и тебя.
Птица, опустившаяся на ту же прозрачную ладонь. Мара чуть было не завопила от ликования: хелед признал ее. Дух ощутил ее радость, и перед внутренним взором ведьмы мелькнули брызги воды — древний смеялся.
Ты не напрасно остерегаешься нас. Но мы не тронем тебя. Сегодня.
Мара склонила голову, принимая его слова. Возможно, когда все закончится, и ей однажды летом захочется прогуляться в гости к хеледам, те уже не будут так благосклонны. Однако думать об этом сейчас ведьма не видела смысла.
Сегодня мы расскажем тебе то, что ты хочешь услышать.
Ведьма даже не удивилась: ну конечно, хелед видел ее насквозь и знал все ее мысли и тревоги. Она присела у берега, дух же опустился прямо на воду, держащую его подобно земле. Юный хелед, веселящийся неподалеку, погрузился в воду и вынырнул у самой кромки, доверчиво и как-то совершенно по-детски заглядывая в глаза женщины. Мара осторожно протянула ладонь, и хелед тут же ткнулся в нее лицом, тихонько шелестя. Ведьма рассмеялась: кожу приятно покалывали искорки энергии, напоминающие капельки холодной воды. Перед глазами замерцала круговерть солнечных лучей, блики на воде и изгибы радуг, дрожащие над водяной пылью. Ощущение жизни и яркой, словно солнце, молодости билось внутри духа вольной птицей. Старший хелед недолго наблюдал за собратом и ведьмой, а затем начал говорить.
Мы все приходим в этот мир такими, как он: искристыми и солнечными. Древние духи — это не те, кто прожил век словно день. Это — те, кто явились в мир на изломе.
Мара видела молодых духов, резвящихся в лучах луны, а за ними, на темном небосклоне — призрачное звездное колесо с сияющими спицами, которые медленно гасли по одной. Когда последняя спица померкла, среди всех звезд сияла ярче одна единственная — льдисто-синяя, холодная и колючая, с черным сердцем, упрятанным в пронзительный нездешний свет. Тихий туман медленно уходил в землю, укрывающуюся снежным одеялом. Колесо должно было зажечься, Мара знала это… Но небо оставалось темным. Черная бездна, лишенная даже благостной пустоты — и лишь затем первый, несмелый проблеск. Излом — время остановки. Спицы медленно загорались, одна за другой, туман поднимался от земли. Духи вернулись — и в их глазах теперь плескалась древность, тяжелое знание, которое не могли понять пришедшие вместе с ними молодые духи, не ведающие той бездны. Те продолжали играть, как дети, а первые духи глядели на небо и ждали, когда колесо вновь остановится. Они не сомневались, что так произойдет. И когда темная звезда снова взойдет, они должны были любой ценой довести колесо до точки, откуда оно пойдет на следующий оборот. Если спицы погаснут раньше, хоть на одну секунду раньше — темнота разрушит все, до чего только дотянется.
Больше книг на сайте - Knigolub.net
Впервые колесо замерло тысячу лет назад, когда почти все фаралла ушли к Бессмертному, доворачивая его всеми силами. В Ночь Сна мы возвращались к Бессмертному и молили его о том, чтоб он направил рукой своей того, кто смог бы вновь зажечь колесо.
Печаль, стылая печаль холодной осенней ночи, звенящая в прощальной песне духов. Они уходили в свою вечность, мечтая о том, чтоб мир не замер. Мара кожей ощущала ту горечь, пропитавшую даже воздух, даже землю…
ebooksa