Мара приняла крайне задумчивый вид, подперла щеку ладонью и, серьезно глядя на Ширру, издевательски поинтересовалась:
— Ну я даже не зна-а-аю… Может, дело в том, что я — единственная в округе ведьма, умеющая работать с духами и банально их понимающая, как думаешь?
— Это не причина! — вскинулась кошка, — Колдунов нынче — как собак нерезаных! На десяток уж точно найдется хотя бы два, которые смогли бы благополучно потолковать с твоими духами!
— Один на двадцать, если быть точнее. Ты правда думаешь, что в окрестностях Гарварны столько наберется?.. О, нашла, хвала Бессмертному, — Мара победно ухмыльнулась, вглядываясь в карту и выискивая нужную ей пометку.
Ширра сверкала желтыми глазами и явно подбирала слова для следующей гневной тирады. Ведьма не сомневалась в том, что кошка прекрасно все понимала и на самом деле тревожилась за леса Гарварны и их обитателей не меньше Мары — но для зверя Мара была гораздо дороже всего этого, вместе взятого.
Пергаментный лист никак не желал распрямляться. Мара вновь потянулась к сундуку, извлекая оттуда несколько приземистых глиняных плошек, в которых обычно отмеряла травы для зелий, и придавила ими карту по углам. Здесь не были отмечены государства и города — только необъятный простор Гарварны в своем великолепии. Кое-где виднелась мелкая вязь букв: Мара нарисовала все примечательные места, все уголки, где обитали духи, и обозначила их для себя. Заблудиться в родном лесу ведьма не могла, но некоторые духи имели привычку кочевать — например, хеледы. На покинутые места они никогда не возвращались, да и жили только там, где природа была наиболее подходящей. Поэтому Мара собиралась составить себе маршрут, который мог бы помочь в поисках хеледов. Этих духов она еще не могла почувствовать — они умело блокировали все чужеродные энергетические потоки, идущие к ним. Хеледов придется искать по старинке. Не то что бы Мара была против — но слова фаралла не шли с головы: до Ночи Сна они сумеют продержать колесо в привычном состоянии, а вот потом справляться со всем нужно будет ей. Поэтому сейчас вопрос пути стоял перед ней на первом месте — Маре хотелось поскорее выяснить у хеледов, что происходит. В сердце женщины дрожащим колокольчиком давно уже поселилась тревога, однако объяснить ее и понять она покуда не могла.
Хеледы обосновывались там, где речные воды падали с высоты — хоть какой. Даже если водопад был не выше человеческого роста, можно было с уверенностью сказать, что здесь живут духи. Так, поглядим…
Леса Гарварны полнятся реками, как летние ночи — звездами. Мелкие и узкие, широкие и спокойные, глубокие и стремительные, водяные нити пересекают зеленые просторы так густо, что путник измучается искать мосты и мелководные броды и, перейдя несколько раз за утро прохладные потоки, плюнет на все и будет готов переплывать следующую преграду где угодно. Воде все равно, как изогнется ее русло, и потому встретив на своем пути овраг, река стремится в него, не боясь упасть с высоты. В некоторых уголках Гарварнского леса таятся настоящие водопады-ступени — вот уж где невероятная красота природы!.. Чистая вода с шумом разбивается о холодные камни, искрится под солнцем и орошает прибрежную траву и лепестки хрупких цветов. Корни деревьев, вылезшие из-под земли, нависают над потоком. Сквозь грохот воды слышен веселый птичий гомон. А уж осенью как хороши места с водопадами — словом не сказать…
Самый старый дом хеледов находился далеко на северо-востоке, прямо у подножия Гряды Эльги. Там водопады сбегали вниз с холодных гор, с немыслимой высоты, а густой лес скрывал пристанище духов от путников. Ни тропинки, ни дороги не заворачивали туда. Но и сами хеледы покинули то место еще века три назад, и сейчас край близ Гряды Эльги пустовал. Значит, идти так далеко не было нужды. Еще один брошенный дом находился на западе, поближе — но Мару радовало другое: всего в Гарварнском лесу было пять каскадов — стало быть, оставались только центральные. До первого из них идти ей пару дней, и ведьма надеялась, что его-то и облюбовали хеледы. Чтоб добраться до остальных двух, северного и северо-восточного, придется потратить еще примерно столько же времени, да и продираться сквозь чащу там сложно… Ведьма, прекрати — как маленькая, ей-богу. Мара одернула себя. И что, что сложно? Эка невидаль. Если понадобится, пройдет — в конце концов, они гораздо ближе, чем старые дома хеледов.
Быстро скрутив карту, ведьма поднялась на ноги. Кошка наконец решилась подать голос.
— Хорошо. Просто прекрасно. И когда же ты собираешься идти незнамо куда и искать незнамо кого? — язвительно поинтересовалась Ширра.
— С утра, естественно. Мне кажется, медлить не стоит. Фаралла сказал, что времени осталось немного.
— Фаралла ей сказал… Потрясающе… Времени до чего?!
— Не имею ни малейшего понятия, — пожала плечом Мара, пакостно ухмыльнувшись кошке. Та взвыла:
— Глупая ведьма! Да ты даже не знаешь, на что идешь! Ты же в первом болоте свернешь себе шею, и немерты обглодают твои кости добела! Тебя…
Ширра захлопнула пасть, встретившись глазами со взглядом Мары. Сталь и холод. Серая небыль. Кошка инстинктивно прижала уши к голове: было в ведьме что-то, что крайне редко показывалось — колдовская сила, такая чуждая чистой энергии жизни… Ширра не могла понять природу этой силы, но ощущала ее ярко. Сейчас был как раз такой момент.
— Ладно, ладно, я все поняла, — более мирно проговорила кошка, — Мне не переубедить тебя, — немного помолчав, она тихо добавила, — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Мара.
Ведьма не ответила. Да и что отвечать, когда сам не знаешь? В доме был тихий покой, теплый свет, такой привычный и простой быт — а за порогом расстилалась осенняя мгла, в которой медленно просыпалось от долгого сна что-то древнее, жуткое. Вот-вот оно разомкнет веки, вот-вот протянет руки — Мара уже ощущала холодные пальцы, сжимающиеся на шее. Женщина тряхнула головой, отгоняя неприятное чувство. Страх — худший спутник, когда собираешься идти в темное сердце Гарварнского леса. В конце-то концов, тьма Гарварны доселе не таила в себе зла. Только давно, очень давно…
У колдуньи Виски — зеленые глаза и шальная усмешка. Так говорили все, кто однажды встретился с ведьмой на улочках Фаулира. Не ходи к дому колдуньи, дитя… По ночам в окнах вспыхивают цветные сполохи, и чей-то дивный голос поет на неведомом языке. По ночам у дома ведьмы клубятся тени, дитя… Они приходят к колыбели, баюкают сероглазую ведьмину дочь — а та лишь глядит в темноту да молчит, ни заплачет никогда, ни засмеется: только смотрит…
Не водись с дочерью ведьмы, с бесовским отродьем, дитя… По снегу босая ходит, в глазах — холод стылый, лед в ладони не тает. Махонькая — а уже ведьма. Не ходи к дому Виски, не говори с маленькой Марой.
ebooksa