Англичанин, немного помявшись, осторожно поинтересовался, не изменилось ли чего на кухне виллы, после чего жена немедленно снова отобрала у него телефонную трубку. Смолев мог поклясться, что слышал звук легкого подзатыльника.
Лили, смеясь, извинилась перед Алексом, объяснив, что Джеймс очень тоскует по еде на вилле, которую он называет «пищей богов», и что питание в гостинице, где они живут, не идет ни в какое сравнение с ней.
Алекс заверил, что Джеймс может быть спокоен, и к его приезду снова будет барашек и паста с омарами. В трубке было слышно, как Джеймс шумно выдохнул с облегчением и произнес: «Слава Богу».
Лили рассказала, что они много времени гуляют с дочкой. Кристина чувствует себя хорошо, учит английский язык, а Лили – греческий. Дочка тоже очень хочет на остров, где ей так понравилось в прошлый раз. На том и расстались.
Алекс положил трубку и долго еще улыбался своим мыслям. Он успел соскучиться по этой замечательной семье.
За встречами и разговорами день пролетел незаметно, и наступил вечер. Гости разошлись, давая больному отдохнуть.
Наконец, дверь в палату широко распахнулась, и твердой, пружинящей походкой вошел Виктор Манн.
– Девушки! Добрый вечер! – произнес он бодро, поцеловав жену и оглядывая палату и многочисленные вазы с букетами на подоконнике и вдоль всех стен. – Как наш пациент? Да ты, друг мой ситный, тут – как в оранжерее! Скоро сам корни пустишь!
– Не говори, – устало вздохнул Алекс. – Несут и несут! Дышать нечем, даром, что окна все открыты. Распорядись, пожалуйста, чтобы убрали. А то у меня такое ощущение, что я на гражданской панихиде. Причем, на собственной!
– Уберут, уберут, – задумчиво кивнул Виктор. – Чувствуешь-то себя как?
– Нормально, – попытался пожать плечами Алекс, но поморщился от боли. От цепкого взгляда Манна это не укрылось.
– Ну ничего, ничего, через пару недель будешь как огурчик! – пожал плечами Виктор и повернулся к жене. – Тереза, нам бы пошептаться!
– Кто бы сомневался, – улыбнулась его жена. – Ладно, мы со Стефанией пойдем в гостиницу. Отдыхайте, Алекс, поправляйтесь скорее!
Женщины попрощались и оставили мужчин одних.
Перед тем, как уйти, Стефания молча поцеловала Алекса, погладила его рукой по щеке и вышла.
– Ого! Погнали наши городских! – весело удивился Манн после того, как дверь закрылась. – Как быстро у вас развиваются отношения! А всего-то пулю схлопотал! Вот что на тебя действует! Глядишь, еще одно ранение – сразу честным пирком да и за свадебку!
– Не морочь мне голову, – откинувшись на подушки, произнес Алекс смущенно. – Давай по делу!
– Ну, по делу – так по делу! – Манн взял стул и оседлал его задом наперед рядом с кроватью Смолева. Устало потер лоб и начал: – Значит, слушай по порядку. Налетчики: Андрей Владимирович Трубников, семьдесят первого года рождения и Катерина Афанасьевна Маслова, семьдесят шестого года рождения. Русские. В свое время вместе служили в спецназе ГРУ. Да, брат, твои бывшие коллеги! Начнем с нее. Здесь она была задействована как чистый исполнитель, наемница на подстраховке. Она – снайпер, все чеченские войны прошла. Выгнали из спецназа за наркотики. «Крышу» на войне ей «сорвало» совершенно. Во время штурма Грозного ее поймали «чехи» и насиловали всей ротой. На третий день она сбежала, зарезав троих охранников осколком оконного стекла. Этим же осколком она им, еще живым, отрезала, ну сам понимаешь… В полку ее уже списали было в потери. Отлежалась у своих неделю, потом взяла винтовку, гранаты, «цинк» с патронами и ушла, не сказав никому ни слова. Не было ее с месяц. Из той роты «чехов» в живых никого не осталось. Вернулась худая, бледная, как смерть и с «сорванной крышей».
– Печально, – кивнул Алекс. Снова война прокатилась катком по человеческой душе, изувечив и изуродовав ее совершенно…
– Не то слово, – подтвердил Виктор. – Слушай дальше. Когда ее вышибли из спецназа за наркотики – а она не только перевозила героин, но к тому моменту и сама уже плотно кололась – она так и не сдала того, кто все это «замутил». Тут на сцене появляется господин Трубников, подполковник запаса. Воевали они вместе. Скорее всего, он и был организатором трафика. Через пару лет он и сам уволился в запас. Дело там было действительно мутное, но официальных обвинений так никто и не выдвинул. Возможно, еще и потому, что «ниточки» вели на самый верх тогдашнего военного руководства. Решили не портить репутацию боевому подполковнику, уволили в запас «по чистому», по выслуге лет. Еще и медаль дали. За боевые заслуги. Герой войны, не подкопаешься… Потом господин Трубников Андрей Владимирович всплывает, как ты думаешь, где? На должности заместителя службы безопасности химического концерна, владельцем которого и был покойный Пермяков-старший.
ebooksa