– Да разве мало людей уже умерло? – спросил брата Лукас.
– Я не об этом, – ответил Джаред.
– Он хочет сказать, что у нас нет выбора, – неуверенно произнесла Алара.
– Выбор есть всегда, – повторила я мантру, которую мама вбивала мне в голову с детства.
Ее слова осели во мне, как камень на дне желудка.
Моя мама сделала плохой выбор, осознанно или нет.
– На такое я не подписывалась. – Элль повернулась к Джареду с ледяным выражением лица. – Что ты собираешься делать? Выхватишь охотничий нож и вонзишь ему в сердце?
Я чувствовала себя виноватой перед Элль. Ей бы отправиться на вечеринку, кокетничать с парнями, отчаянно мечтающими о свидании. А она вместо этого подвергалась нападению паранормальных сущностей и удирала от демона. И теперь небритый курильщик и парень с ужасным костяным хлыстом требуют, чтобы она стояла и смотрела на убийство.
Джаред нахмурился:
– Я только хочу разобраться, прежде чем пострадает кто-нибудь еще.
Димитрий достал что-то из кармана куртки и зажал между пальцами.
Шприц.
– Никто никого не станет бить ножом в сердце. Мы не уроды. – Он слегка нажал на поршень, и на конце иглы появилась капелька прозрачной жидкости. – Мы лишь стараемся остановить его.
Андрас, или русский убийца, – трудно сказать, кто из них смотрел на нас, – застонал от боли.
Лукас показал на иглу:
– Это не способ.
– Прошу, – умоляюще простонал преступник.
Габриэль щелкнул хлыстом, и светлые кости обвились вокруг ноги убийцы.