Кочегарка

Боже, как же он ненавидит этот сериал…

Росситер еще несколько минут походил по комнате, прежде чем вернуться за стол. Все теперь помешаны на борьбе с терроризмом. Это, надо сказать, тоже не содействовало развитию его карьеры. Нельзя утверждать, что он не понимал всей важности этой борьбы, но, черт побери, существуют ведь и другие угрозы обществу, другие преступления, другие опасности, требующие внимания Бюро.

Например, вампиры.

Было удивительно, насколько бесстрастно он отнесся к этому паранормальному феномену, который обнаружил его. Информация о существовании этих монстров не превратила его в дрожащего цыпленка – более того, вообще на удивление мало на него повлияла.

Для него работа была работой, а не приключением или образом жизни, поэтому вместо того, чтобы днями и ночами думать о том, как проникнуть в среду этого сверхъестественного, он размышлял о том, как подобные вещи могут повлиять на его карьеру. Росситер не мог сказать, хорошо это или плохо.

Дверь приоткрылась, и показалась голова его помощницы.

– Сэр?

– В чем дело? – сердито бросил он, поднимая глаза.

– Директор хочет вас видеть.

Директор? Росситер встал, поправил галстук и убедился, что его сорочка аккуратно заправлена в брюки.

– Где? У себя?

– Да. И немедленно.

Росситер знал, что многие агенты, услышав такое приглашение, затряслись бы от страха, но он любил подобные вызовы, хорошо зная, как обернуть их в свою пользу. Все это были дополнительные возможности, а не угрозы, так что если он правильно разыграет свои карты, то сможет использовать эту встречу для возрождения своей затухающей карьеры.

Но зачем он мог понадобиться директору? Это было единственное неизвестное во всем уравнении… Хотя это и не важно. Даже головомойку можно превратить в золотую жилу, если только знать, как с ней обращаться.

А он это знал.

Росситер посмотрел на свое серое отражение в окне, чтобы проверить прическу, а потом с деловым видом вышел из кабинета и мимо кабинок младших агентов направился по внешнему коридору к лифтам. Войдя в один из них, он уставился прямо перед собой, напустив на себя нейтральный вид и кожей чувствуя, что за ним пристально наблюдают.

Грег ожидал, что на совещании будет присутствовать еще кто-то – например, его непосредственный начальник и другие агенты, с которыми он работал, – но он совершенно не был готов к тем высокопоставленным участникам, которые его приветствовали. Хотя Росситер и попытался этого не показать, но присутствие начальника Объединенных штабов[63], советника по национальной безопасности и главы Секретной службы, сидящих полукругом перед столом директора Бюро, ошеломило и слегка испугало его. Тем не менее он вел себя так, как будто такие совещания случаются каждый день, как будто он уже успел привыкнуть к такой компании, и, взяв оставшийся свободным стул, спокойно сел, ожидая, когда ему объяснят, для чего его пригласили.

– Агент Росситер, – начал директор, – на Манхэттене совершено преступление, а так как вы, по моим сведениям, имеете опыт работы с необычными или необъяснимыми явлениями, то я решил поручить вам его расследование.

– Благодарю вас, сэр.

– Короче говоря, была осквернена гробница генерала Гранта. Мы заблокировали Риверсайд-драйв, чтобы ограничить публике доступ туда, а вся территория вокруг гробницы оцеплена. Причина – якобы угроза взрыва. Как вы, несомненно, знаете, склеп охраняется двадцать четыре часа в сутки, и за ним ведется постоянное наблюдение с помощью самой продвинутой разведывательной аппаратуры, так что, теоретически, ничего подобного произойти просто не могло. Более того, мы не имеем никаких сведений касательно того, как это произошло, – в течение последних сорока пяти минут мы как раз и обсуждали этот колоссальный провал нашей системы безопасности. – Он недовольно осмотрел комнату, и Росситер с удивлением заметил, что остальные чиновники выглядят виноватыми. – Факты следующие: тело генерала Гранта было вытащено из места его последнего упокоения и… расчленено. Надругательство было совершено с такой силой и яростью, что легче было бы отнести все произошедшее на счет дикого животного, проникшего в усыпальницу, хотя для эксгумации трупа необходим человек. Намеренное снятие одежды с трупа и то, как были разложены его части, также указывают на то, что преступление было совершено человеком. Кроме того, стены склепа оказались покрыты какими-то детскими рисунками. При этом тело его супруги осталось нетронутым.