В мозгу Гилберта шли молниеносные расчеты. Встревоженный, он обернулся к Манфорду.
– Этого не может быть. У него не было времени, чтобы переместить на корабли столько людей. Что-то тут не так.
Мы не всегда сами выбираем себе врагов или союзников. Иногда вмешивается судьба и делает выбор за нас.
Пилот из числа жителей пустыни вел машину прочь от сиетча и почти ничего не говорил. Вориан чувствовал, что опустошен и печален. Хотя он никогда не сдавался, сейчас он не видел поводов для оптимизма. Один из фрименов перевязал ему рану на плече, но сделал это кое-как, как будто не думал, что Вори проживет достаточно долго, чтобы выздороветь. Раненую руку Гриффина тоже перевязали.
Когда пилот высадил их на погодной станции, он дал им литрак воды.
– Наиб Шарнак говорит, что вы переплатили. Не тратьте ее зря.
И улетел на машущем орнитоптере, оставив их одних.
Одни в пустыне, застрявшие на автоматической станции наблюдения за погодой, эти двое молча смотрели друг на друга и сравнивали свои воспоминания.
Погодная станция ютилась в небольшом углублении среди скал посреди пустой равнины; насколько хватал глаз, среди бесконечных дюн торчали лишь несколько камней.
Вори открыл станционное убежище, сосредоточившись на необходимости выжить. Гриффин стоял рядом, выражение лица у него было нетерпеливое.
– Может, здесь есть аварийные запасы воды.
– Воды нет. Здесь нет.
Они нашли запас жестких галет, которые сохранят им жизнь, если они сумеют за несколько дней вызвать спасателей. Вори перенастроил приборы связи, чтобы послать сигнал на самых разных волнах, но станция наблюдения за погодой была устроена в самой глубине пустыни намеренно. Учитывая количество статического электричества, тучи песка и пыли и бури на разных стадиях развития, связь наверняка была очень ненадежной.
Гриффин настоял на повторе сигнала – его передавали каждый час. Вскоре он вышел из пристройки, где хранилось оборудование, вытирая руки.
– Я снова отправил сигнал. Скоро кто-нибудь появится.
– Если кто-то слушает. Кто знает, как часто прослушивают эти станции?
– Кто-нибудь обязательно услышит.
Вори не спорил. Он пробыл на Арракисе дольше молодого Харконнена и преодолел немало трудностей и препятствий. Гриффин полагал, что кто-нибудь из чистого человеколюбия организует спасательную операцию, потому что люди ждут помощи друг от друга. Когда-то Вори тоже в это верил, и, будь это Кеплер, не усомнился бы.
Но это был Арракис.
Сперва Вори думал, что ему нечего сказать Гриффину Харконнену, но тот расспрашивал о Ксавьере и об Абулурде. Они сидели в тени станционного здания.
ebooksa