– Конечно.
– А что насчет Планка?
– Тоже.
– Ньютона?
– Само собой!
– И, конечно, Шёнберга?
Крис запнулся. Предыдущие вопросы его не смущали – он действительно понимал, о ком говорит Доктор и прекрасно разбирался в теориях, предложенных этими учеными. Но Шёнберг… Пришлось пошевелить мозгами, прежде чем на ум пришло несколько нужных формулировок.
– И Шёнберга, – наконец уверенно кивнул Крис.
Доктор присвистнул от изумления. Крис расцвел было, но следующая реплика его огорошила:
– Тебе нужно срочно все это забыть, – решительно сказал Доктор, отворачиваясь и ускоряя шаг.
Удивительно, но Крис почувствовал облегчение. Значит, Вселенная гораздо сложнее, чем он думал.
Коридор привел их в крошечную узловую комнату, из которой тянулся еще один проход, такой же длинный и темный. На одной из стен висела металлическая табличка с надписью: «Общество углубленных научных исследований». Под ней можно было различить еще три буквы: «КСЗ».
Доктор провел по табличке пальцем, на котором остался толстый слой пыли.
– Так много ученых и ни одной уборщицы…
Криса же больше заинтересовала нижняя аббревиатура.
– Что это значит? «Крайняя стадия запустения», если судить по состоянию станции.
– Тише! – неожиданно прошипел Доктор.
Крис тут же умолк, глядя, как тот бесшумно крадется в сторону второго коридора и замирает у входа, напряженно прислушиваясь к темноте.
– Слышишь что-нибудь необычное? – прошептал он, повернувшись к Крису.
Молодой человек покачал головой.