Это ей не понравилось. Каждый мнит себя способным породить бурю в душе ближнего.
Мне нужно было позвонить. Она указала на телефон.
— Привет, Талли, — сказал я. — Можешь вычеркнуть Катарину Сааведра-и-Карвахал.
Герцогиня тем временем поставила несколько пластинок на свою стереосистему.
— Она что, умерла?
— Нет, Лео, — ответил я, — просто сгоняла в Очос Риос.
Я повесил трубку. Это и правда была атомная смесь. Похоже, напиток состоял из чистой водки, в которую плеснули для запаха немного апельсинового сока. Герцогиня раскачивалась в ритм танцевальной музыке. Она раскинула руки, приглашая меня.
— Спасибо, нет, — сказал я.
— А надо бы согласиться. Ведь комиссар член того же спортивного клуба, что и мой муж. Они же вместе играют в сквош. И в бадминтон. Я пожалуюсь, что вы мне надерзили… если вы откажетесь со мной потанцевать.
— Мне пора, — сказал я вставая. — Почему бы вам не найти работу?
— Я была нищей и была богатой, как сказал не знаю кто. Поверьте мне, быть богатой гораздо лучше. Так вы идете танцевать?
— У меня много работы.
— Я предоставлю вам столько работы, сколько вы захотите, — сказала она.
Ее бедра ходили ходуном. Весьма впечатляюще. Она была лучшей женщиной из тех, кого мне доводилось встречать. И ведь никто не узнает! Никто, кроме ее мужа, человека, играющего в сквош с комиссаром. Лучше уж я буду играть с людьми своего круга!
— Рад был с вами познакомиться, — сказал я. — Спасибо за апельсиновый сок.
Я уже дошел до двери, когда почувствовал кого-то у себя за спиной. Она сняла туфельки и догнала меня, неслышно ступая босыми ногами по мраморным плитам.
— Трус! — прошипела она и хлопнула дверью с такой силой, что толстое стекло задрожало.
VIII
— Индиготиносерная кислота, — объявил Келси с довольным видом.
Я ничего не понял.