Я ушел в библиотеку и рухнул в кресло. Может ли женщина ни с того ни с сего вдруг сделать татуировку? Нет. Мужчина — возможно, и то, если он пьян. Но уж никак не нормальная женщина. Проститутки — да, и то самого низкого пошиба. Воистину женщина должна обладать весьма эксцентричным характером, чтобы придумать такое. Но если она с причудами, то не станет покупать кольцо, чтобы прикрыть татуировку. Значит, эксцентричность отпадает.
Я поднялся из кресла и пошел звонить Джезусу.
Джезус Ромеро. Два года назад он украл машину. И попался. Нападение с отягчающими обстоятельствами. Владелец настиг его у первого же светофора. Как всегда, Джезус нуждался в солидной дозе наркотика. Но в тюрьме наркотика не достанешь.
Я сумел снять «отягчающие обстоятельства», убедив владельца автомобиля забрать свое заявление. И закрыть дело, убедив заместителя следователя Вебера, что игра не стоит свеч. Он окончил юридический факультет Колумбийского университета и хотел с помощью этого ничтожного наркомана войти в большую политику. Вебер выразил возмущение подобным отношением к преступникам. Пришлось популярно объяснить ему, что Джезус будет нам благодарен и однажды выведет нас на крупного импортера героина, арест которого непременно вызовет овацию общественности.
Джезус оказался на месте. Я воспользовался своей кличкой:
— Господин Ромеро, это Эдди Сантьяго. Я только что прибыл.
Это означало, что мне надо с ним поговорить. Если бы вокруг толкался народ, он бы мне ответил: «Ты ошибся, приятель». Я сказал бы «извините» и дождался его звонка. Но на этот раз мы могли спокойно поговорить. Джезус разбирался в татуировке. На его левом бицепсе красовалась голова мертвеца, а подпись гласила: «Лучше смерть, чем бесчестье». Как большинство преступников, Ромеро был патриотом. На правом бицепсе две розы венчали вензелем слово «мама».
Когда его задержали в первый раз, я приказал ему раздеться догола, чтобы удостовериться, что у него нет «скорой помощи». «Скорая помощь» — это, как правило, нательная майка, вымоченная в растворе героина и затем хорошенько просушенная, доза, вполне достаточная для нескольких дней в каталажке. После этой проверки Ромеро меня зауважал. Я обнаружил у него «скорую помощь», но капсулы в анальном отверстии не было. Зато в этом месте была татуировка: волчья голова с распахнутой пастью. Он объяснил, что это служит предупреждением гомикам. В тюрьме к нему не приставали.
— Джезус, ты не знаешь, кто тут у нас хороший татуировщик? — спросил я.
— Черт побери, господин Сан… Сантьяго, с тех пор как выяснилось, что многие парни подхватили гепа… ге-пата…
— Что?
— Гепатит. Да вы знаете! Они становятся желтенькими, как цыплята. Это все из-за грязных иголок. Так вот, с тех самых пор комиссия по гигиене закрыла все салоны.
— Что, ни одного не осталось?
— Все перебрались в Норфолк или Бостон. Ведь там верфи.
— А кроме салонов?
— Есть тут один тип. У него подпольная лавочка. В районе бруклинской верфи, Фламинг-авеню, на пересечении с Клинтон. Там кондитерская, но это только прикрытие. Он работает в задней комнате. Скажите, что от меня.
— Хорошо, спасибо.
— Это все, что вам нужно?
— Да.
— Вы что, хотите сделать татуировку?
ebooksa