– Разве? Настоящая Вирломи умерла, когда ты бежала из Хайдарабада, и с тех пор ее роль играет самозванка.
– Нет, – ответила Вирломи. – Настоящая Вирломи умерла в тот день, когда узнала, что ты убит.
– Это ты теперь так говоришь. Когда я был жив, я от тебя даже поцелуя не удостоился. Думаю, ты меня даже не любила, пока я не умер и не перестал представлять опасность.
– Уходи, – сказала она. – Мне пора спать.
– Нет, – ответил он. – Проснись, зажги лампу и запиши свое видение. Даже если оно – лишь проявление твоего бессознательного, над ним стоит поразмышлять. Особенно над темой любви и женитьбы. У тебя есть некий абсурдный план вступить в династический брак, но счастливой ты можешь стать, только если выйдешь замуж за того, кто тебя любит, а не за того, кто жаждет владеть Индией.
– Знаю, – сказала Вирломи. – Я просто не думала, что для меня имеет значение, счастлива я или нет.
Саяги покинул ее хижину, и Вирломи начала писать. Она писала, и писала, и писала, но, когда проснулась утром, оказалось, что она не написала ни слова. Все это тоже было частью сновидения.
Но она и так все запомнила. Хоть он и отрицал, что на самом деле дух ее погибшего друга, и насмехался над ее верой в богов, она поверила, что к ней явилась именно его душа, еще не совершившая перехода, и что именно боги послали его к ней, чтобы преподать ей урок.
Третьему посетителю не требовалась ничья помощь. Он пришел со стороны пустоши, уже в крестьянской одежде – но не индийского крестьянина, а китайского работника на рисовых полях.
Встав в самом конце очереди, он низко поклонился. Когда очередь двигалась, он оставался на месте, пропуская вперед каждого индийца. А когда наступили сумерки и Вирломи, плача, попрощалась со всеми, он не ушел.
Помощники не стали к нему подходить. Вирломи сама вышла из хижины и направилась к нему в темноте, держа лампу.
– Встань, – сказала она ему. – Ты поступил глупо, явившись без сопровождения.
– Значит, меня узнали? – спросил он, поднимаясь.
– Кто тут еще больше похож на китайца, чем ты?
– Слухи уже разошлись?
– Но мы не даем им попасть в сеть. Пока. К утру уже ничего нельзя будет сделать.
– Я пришел просить тебя выйти за меня замуж, – сказал Хань.
– Твоя страна завоевала мою.
– Разве я не вернул пленных? И стоит тебе сказать хоть слово – я приду со всеми надлежащими церемониями и снова встану перед тобой на колени, прося прощения от имени китайского народа. Выходи за меня замуж.
– Что общего между отношениями наших стран и тем, стану ли я делить постель с мальчишкой, о котором была не столь уж высокого мнения в Боевой школе?
ebooksa