– Я – послушник, один из помощников Сайаддины, – ответил он, по-прежнему не двигаясь с места.
Ей вдруг все стало ясно. Однако она обращалась к фрименам с тайной просьбой настолько давно, что потеряла всякую надежду получить от них ответ.
– Вы услышали мое послание, мое высказанное шепотом пожелание.
Священник наклонил голову.
– Вы утверждали, что знаете нечто о
– И я продолжаю это утверждать. Я должна говорить с вашей Преподобной Матерью.
Неторопливо, чтобы выиграть время и обдумать свои действия, Марго наклонилась и подобрала с пола цветок. Оставив на месте осколки горшка, она поместила цветок в другую емкость, надеясь, что он выживет.
– Сайаддина другого мира, вы должны пойти с нами, – сказала Мапес.
Марго отряхнула землю с рук. На лице ее не отразились никакие чувства, но сердце бешено колотилось от захватывающего дух предвкушения. Возможно, что наконец ей удастся получить надежные сведения, которые она передаст Верховной Матери Харишке. Вероятно, она узнает, какая судьба постигла Сестер, исчезнувших столетие назад в пустынях Арракиса.
Она последовала за двумя фрименами во тьму ночи.
Знание того, что следует делать, не достаточно для достижения цели.
Волны моря медленно качали рыбацкую лодку, как мать качает колыбель ребенка, навевая обманчивое спокойствие, заглушавшее тревожные мысли.
Герцог Лето перегнулся через борт и, протянув руку, ухватился за шарообразное сплетение листьев, плывших рядом с лодкой. Он извлек из золотых ножен украшенный драгоценными камнями нож и срезал спелую параданскую дыню с подводного побега.
– Ромбур, попробуй-ка эту дыню.
Принц удивленно поморгал глазами.
– Что это за нож… э… не подарок ли императора? Не его ли подарил тебе Шаддам после конфискационного суда?
Лето пожал плечами.
– Предпочитаю целесообразность показухе. Уверен, что кузен не стал бы возражать против такого употребления его царского подарка.
Ромбур взял сочный плод и принялся вертеть его в руках, рассматривая освещенную затянутым дымкой солнцем шероховатую кожуру дыни.