Холод снова пробрался глубоко-глубоко. Зубы стучали дробь, ноги слушались плохо. Уже падая, он заметил Младшего брата, степенно шедшего к нему от тяжелой двери с бойницей и стеклом поверху. Чуть позже Марк ударился лбом об камень и потерял сознание.
– Садись.
– А нельзя полежать? – Марк разозлился. – Все равно же теперь.
– Сядь, юноша.
Он открыл глаза. Странно, но заплывший пришел в себя. Как оказалось, не сам по себе. Веко пульсировало болью, пульсировала вся сторона. И стянутая кожа говорила про засохшую кровь. Так что ему помогли. И, как казалось Марку, он даже знал, кто именно.
– Сядь.
Голос оказался мужским. Глубоким, немолодым и сильным. Он сел, поняв, что согрелся. Хотя изо рта густо валил парок. Он посмотрел на говорившего, огляделся вокруг.
Кто-то, трое, сидели в темноте. Силуэты, очень напоминающие командора, приехавшего за ним. Архангелы и спасители, мать их. Марк хотел сплюнуть, но слюны не оказалось. Захотелось пить. Он повернулся к немолодому и сильноголосому.
Вздрогнул, не понимая, как такое возможно.
Если сидящий перед ним хрен – человек, то он, Марк, краснокожий. И никак больше.
Бледный, весь, с ног до головы, покрытый татуировкой. С разноцветными косыми глазами, в красной хламиде, одновременно похожей и на рабочий комбинезон, и на платье крупной миз. С ногтями, выпуклыми и острыми, блестящими гладкими спинками. Марк присмотрелся.
Крест-накрест по груди странного создания шли широкие ремни с выпуклыми знаками из серебра. Большое распятие пряталось в складках красной материи. Вот оно что… дьявольское отродье, судя по всему, такой же пленник, как и он, Марк. Так и что дальше?
Отродье Сатаны ухмыльнулось и чуть наклонило голову набок. Марк успел лишь заметить голубовато поблескивающее что-то, потянувшееся к нему. Не успел ни уклониться, ни чего-то еще…
Боль пронзила всего. От корней волос на голове до треснувшего ногтя на большом пальце правой ноги. Марк закричал, смотря на хлещущую из него кровь, на расходящуюся в стороны плоть, рвущую кожу, сминаемую черной плесенью. На кости, проглянувшие через рвущиеся лохмотья мускулов, пожелтевшие, крошащиеся, впивающиеся светлыми осколками-занозами в пульсирующее мясо, протыкавшие еще целые склизкие черви сосудов. На вывалившиеся к его ногам клубки внутренностей, лопнувших гноем и разбросавших вокруг остатки ужина. Ужин, весело смотрящий голубым глазком, подмигивал орущему Марку.
– Нет, вы ошиблись. – Дьявольское отродье недовольно поморщилось, сплевывая на плитку с узором и пальцем давая раскуриться изогнутой черной трубочке. По залу поплыл сладкий запах берли, смешанного с марихуаной. – Возможно, что в этом бое есть что-то, да. Но не так, как рассказали свидетели. Он слаб.
Марк, задыхаясь, скорчился на своей лежанке. Чертов хрен, мать его, колдун траханый, что это было? Что за наваждение?! По животу, лениво и важно, набухая на неглубоких порезах, текла кровь.
– Он просто слаб, а не слаб телом или духом, – голос, шедший от силуэтов, отдавал мудростью, прожитыми годами и скорой смертью, – попробуй еще.
– Я попробую. – Отродье еще раз сплюнуло, провело по губам тонким темно-винным языком. – Но не более трех раз, монсеньор. Как того требует Книга.
– Не более трех, Мордекай.
Марк успел заметить голубоватое свечение чуть раньше, чем в прошлый раз.
ebooksa