Долго бились братья между собой, постепенно теряя силы. Много ран нанесли они друг другу. Но Эрвадо все же одолел младшего брата и в насмешку лишил ослабевшего Сура его могущества. Тот был не в силах противиться и превратился в белое облако. Оно не рассеялось, но опустилось и легло туманом прямо на море пролитой Суром крови.
То были переломные события Эры Всемогущих. Эндармир разгневался на своих детей и навеки запретил им спускаться в сферу Мира. Тучи же и облака и с тех пор стали подвластны бурям и ветрам Эрвадо. А туман вечно висел над морем с тех далеких пор.
Корабль медленно шел по Туманному Морю, а впереди, справа, слева и позади — со всех сторон — его окутывала густая, непроницаемая взором мгла. Гавань Вечной Дружбы уже давно исчезла из виду. Непроглядный туман заволок ее, едва только корабль вышел в море.
Ноккагар не пользовался штурвалом. Ни к чему это было магу. Он полностью передал управление кораблем все тому же волшебному ветру, как то было на пути в Великий Эфтур.
Где-то далеко впереди волны омывали берега великолепного острова, окутанного пеленой вечного тумана. На его землях располагались владения гальпингов. Тэлеск чувствовал, как приближается заветный час, когда его беззаботное путешествие под защитой магии Тригорья подойдет к концу. Впереди его ждали полные опасностей дни. В голове Тэлеска на миг вспыхнули мысли о том, что произошла ошибка, что Ноккагар везет в Хилт не того человека, и все эти дела предначертаны не для него. Юноша обернулся и посмотрел на волшебника. Тот безмолвно стоял на корме и задумчиво смотрел в южную сторону, будто его глаза были способны видеть сквозь густой туман. Возможно, оно так и было. Нет, такой мудрый чародей, как Ноккагар, не мог так просчитаться. К тому же он был лишь исполнителем поручений, которые дают высшие чины Тригорья. «Разумеется, и мудрецы могут ошибаться, но ведь не настолько! — думал Тэлеск. — Все слишком далеко зашло, чтобы оказаться ошибкой! Стало быть, так и есть. Я, простой парень из неприметного уголка света, живший доселе столь непринужденной жизнью, оказался одним из будущих Трех Меченосцев, и мое призвание — спасти Мир». Тэлеск усмехнулся и вполголоса произнес:
— Что ж… Да будет так.
В грустном молчании протянулся весь день. Тэлеск грустил, но уже не по поводу грядущей миссии. Сильная тоска по отцу матери напала на него. Он лег в один из подвешенных внутри надстройки гамаков и вскоре заснул, убаюканный звуками морских волн и поскрипывания корабельных досок.
Но и сон не дал Тэлеску отвлечься от печальной реальности. Он только подлил масла в огонь и пробудил страх в сердце юноши. Едва закрыв глаза, он почувствовал, как летит по воздуху. Неведомая сила стремительно несла его куда-то, а внизу, быстро мелькая, проносились реки, горы и леса. И вот Тэлеск оказался в каком-то недобром, холодном месте. Вокруг была непроглядная тьма, и сырой, вонючий воздух врывался в его легкие. Вдруг неизвестно откуда он услышал властный громовой голос: «Кто ты?!» Жуткое эхо, навевающее панический страх, величественно повторило вопрос несколько раз и поглотило, увлекая его в бездну. Тэлеск молчал, не решаясь что-либо ответить, и очень надеялся, что вопрос предназначался не ему. «Кто ты?!» — вновь прозвучал вопрос, настойчиво и грозно, и эхо подхватило эти слова. «Кто со мной говорит?» — выдавил Тэлеск, и странное эхо сделало его голос столь ничтожным по сравнению с властным голосом неизвестного, что он напоминал отчаянный писк мыши, попавшей под кошачью лапу. «Я!» — громогласно прозвучал ответ, и раздался леденящий душу хохот. «Ты ли тот, чье имя Избранный?!» — снова задал вопрос громкий надменный голос. И только тут Тэлеск понял, кто с ним говорит. Чувство дикого, цепенящего, всепоглощающего страха внезапно охватило его, и Тэлеск едва смог выговорить: «Да…». Он хотел ответить отрицательно, но что-то не позволило ему солгать. И вновь жуткое эхо повторило это слово так же ничтожно, как прежде. Снова раздался громовой хохот и стократ ужасающее его эхо. «Не вздумай появляться!» — произнес голос, и эти слова отзвуками повторились еще несколько раз. Тут Тэлеск проснулся.
После этого сновидения у юноши отпало всякое желание спать. Всю оставшуюся ночь он не сомкнул глаз, а в голове то и дело звучало: «Не вздумай появляться!.. Не вздумай появляться!..»
Когда утреннее солнце пробило пелену тумана и озарило палубу «Отчаянного», Тэлеск рассказал о сне Ноккагару. Чародей внимательно выслушал Тэлеска и молвил:
— Не тревожься раньше времени. Опасности пока еще никакой нет. Забудь этот сон. Это не плоды твоего воображения; это сам Дардол изволил явиться тебе во сне. Но этот сон имеет лишь одно толкование — самое что ни на есть явное. Твой сон означает, что Король Мрака боится Трех Меченосцев. Все эти двадцать лет он изо всех сил пытался предотвратить события, которые вопреки его стараниям неминуемо наступают. Он осознает, что погибель все ближе подступает к его мрачному оплоту, и делает отчаянные попытки предотвратить то, о чем предрекал Кисторин.
— Но разве такому как Дардол присуще такое чувство как страх? — изумленно спросил Тэлеск. — Разве может он чего-либо бояться?
— Согласно древнейшим преданиям, только две силы лишены чувства страха, Тэлеск. И обе живут за пределами Мира. Одна из них — это Эндармир, Великий Зиждитель, Отец Мира. Другая сила — это Сила Мрака, которой поклоняется Дардол.
— Поклоняется? Если он поклоняется ей, стало быть, Сила Мрака еще могущественнее, нежели сам Дардол?
— Именно так! — произнес маг. — Сила Мрака есть Единое Зло. Дардол лишь оружие в ее руках. Это она питает Дардола могуществом, она дает жизнь его мерзким тварям, вроде фрэгов, троллей и прочей нечисти.
— Возможно ли ее уничтожить? — спросил юноша.
— Трудно сказать, — ответил Ноккагар. — Народам Гэмдровса это точно не под силу. Нам это недоступно, и сущность ее за гранью нашего понимания. Возможно Великому Зиждителю это под Силу. Он всегда боролся с Единым Злом, борется и будет бороться. Он сделал все, чтобы оно не возникло в созданном им мире, но по собственной ошибке он сам же открыл ему дорогу. Все что ему удается ныне, так это лишь поддерживать хрупкое равновесие между Добром и Злом. В наши дни чаша Зла на этих весах перевешивает.
— Но почему? Эндармир перестал бороться?
— Нет, тут дело в другом. Причина в нас, обитателях Элона. Мы мешаем ему поддерживать равновесие.
— Каким же образом мы это делаем?
ebooksa