Королевство

Мы получали отчёты, в которых Гвардия Служителей излагала королю своё мнение, что такие потери должны напугать Культ Теней и снизить моральный дух диверсантов из-за скорби по погибшим и страха неминуемой смерти для оставшихся.

Вот только гвардейцы сильно ошиблись с идеологией, пропагандируемой в Культе — по каждому героически погибшему члену Культа не принято скорбеть, ведь он или она «попали в Вальхаллу и сейчас наслаждаются своим раем». Смерть в Культе считалась «нормальным завершением карьеры», которой все они ждали.

И вот, по истечении двух месяцев, мы получили весть из королевской канцелярии, что «Фред созрел и готов снять корону».

Глава 20 (70)

Переписываясь с Фредом от лица Карла, я достиг договорённости о встрече.

Король долго упорствовал, требуя проведения встречи во дворце, но от подобного формата я категорически отказывался, ясно представляя последствия такого мероприятия. В итоге смог убедить монарха встретиться в поле рядом с внешним Эммаром, при гражданах Санрии.

Я чувствовал подвох. Моя интуиция говорила, что всё пройдёт совсем не гладко. Но встречи этой в любом случае избежать было невозможно, поэтому придумывать что-то ещё не видел смысла.

Ко дню встречи в поле была построена большая деревянная трибуна, на которой один брат должен будет при народе передать власть другому. На всякий случай рядом с трибуной были поставлены три палатки: одна для короля, на случай если ему вдруг потребуется подумать или собраться с мыслями в одиночестве или с придворными; одна для нас, собственно, с тем же назначением; третья посередине на случай, если вдруг потребуются закрытые переговоры.

В день встречи Карл ожидал Фреда, стоя на трибуне перед народом. Я стоял рядом с ним, чтобы исключить нападение, а трибуна была окружена моими диверсантами в два кольца. Первое кольцо внимательно наблюдало за округой, а второе держало оцепление, чтобы люди не прорвались к трибуне.

Простое население было отодвинуто оцеплением от трибуны на пятьдесят метров.

Когда пришло время, из города показалась процессия короля. Его сопровождало большое количество разных аристократов, и все они шли под защитой воинов Первого рыцарского ордена и Гвардии Служителей.

Народ расступался перед идущими стражниками, пропуская процессию к трибуне.

Сам Фред был в сияющих доспехах, украшенных золотым гербом и красным плащом с замысловатым узором. Ехал он на белом жеребце, одетом в попону из красного бархата, украшенную золотой вышивкой. Выглядел действующий монарх, как герой дешёвого комикса, что непроизвольную вызвало у меня кривую улыбку. Но, к моему удивлению, на народ впечатление он произвёл.

Перед тем, как король подошёл к трибуне, гвардейцы пытались её оцепить, для защиты своего правителя. Завязалась небольшая потасовка, потому что Культ защищал Карла и тоже не мог оставить трибуну. В общем, неразбериха из-за того, кто должен охранять место встречи правителей, привела к стычке. Один из командиров гвардии схватился за меч.

— Джим! — Крикнул я с трибуны нашему Меломану, зная, что он сейчас пользуется устройством и внимательно слушает всё происходящее в округе. — Не убивай этого идиота. Только выруби.

Перед окружающими развернулась такая сцена: гвардеец опускает меч на голову глухонемого парня, а в следующую секунду на всю округу раздаётся бряцанье доспехов, и гвардеец лежит на земле, издавая болезненный хрип.

Джим, пока меч был ещё занесён над головой, подошёл к гвардейцу вплотную, не давая тем самым завершить удар. Далее парень схватил солдата за яйца и горло, после чего в броске перевернул тушу мужика, одетого в доспехи, и буквально воткнул противника головой в землю.

В округе раздался недовольный гул и звуки вынимаемого из ножен оружия. Гвардейцы, находившиеся рядом с Меломаном, начали на него наступать, а оставшиеся четверо членов пятёрки Джима уже были рядом с ним, приготовившись защищать соратника даже ценой своих жизней.

— ОТСТАВИТЬ! — гаркнул я настолько громко, что у самого уши заложило.

Это возымело эффект, потому что замерли обе стороны, уставившись на меня: мои диверсанты, ожидая дальнейших приказов, а гвардейцы и рыцари, не понимая, какого беса я командую, но всё равно при этом не двигаясь.