– Как он, медик? – спросил Пондер, выходя из «вепря».
Хили извлек из аптечки синюю металлическую палочку и провел ею по животу Бердика. Электросхемы прибора ослабили натяжение нановолокон, что позволило медику взять рекрута под мышки, подтащить к седану и усадить спиной к колесу со стороны водителя.
– Будет жить, – ухмыльнулся Хили.
Он похлопал Бердика по плечу и положил МА-5 ему на колени, потом занялся другими «убитыми».
Дженкинс облегченно вздохнул. Он знал, что с рекрутами ничего не случится, – все оживут к концу учений. Но атака казалась очень правдоподобной. Дженкинс легко представил куда более мрачную сцену: седан начинен взрывчаткой повстанцев. Он уже собирался поделиться мыслями с Форселлом, когда Андерсен, недавно назначенный командиром «Браво-2», прокричал:
– Комбайн! Он не сворачивает!
Дженкинс резко повернулся на восток и увидел, что Андерсен и остальные бойцы его отделения отступают от забора. Гигантский «йотун» действительно сошел с маршрута и, грохоча, двинулся к комплексу. Когда комбайн приблизился к широкой полосе глины на границе поля, его жатка вгрызлась в твердую почву и отключилась с громким щелчком. Но это не остановило «йотун». Он просто поднял жатку гидравлическими конечностями и продолжил движение к ограде. Стальные столбы и оцинкованная сетка обрушились под первой парой колес, а потом намотались на оси. Металл ограждения, искря, терся о днище, пока машина не остановилась, наполовину въехав на территорию комплекса.
К этому времени «йотун» был покрыт следами ТУБов. Рекруты не увидели штаб-сержантов, но это не помешало им в панике жать на спусковые крючки. В такой сумятице никто не заметил гранату, летящую к башне.
– Ложись! – прокричал Дасс.
Но было слишком поздно. Дженкинс едва успел спрятать голову за рюкзаком, когда граната взорвалась. Он услышал, как ТУБ ударился о стену под ним, и еще до того, как заговорил Осмо, понял, что большей части «Альфы-1» нет.
– Дасс убит! – взвыл Осмо. – Я убит!
Рискуя раскрыться, Дженкинс прополз вперед и посмотрел на крышу первого этажа. Дасс был без сознания, как и большинство других рекрутов «Альфы-1», но сам Осмо уцелел. Лежа ничком и сцепив руки на затылке, он просто не понял, почему его не слушаются ноги. На них упал другой рекрут.
– Ты жив, Ос! – сообщил Дженкинс, перекрикивая бешеный треск очередей оставшихся рекрутов. – Сядь и…
В этот момент три ТУБа, выпущенные из автоматической винтовки, ударили в стену первого этажа точно под головой Дженкинса.
– Берн! Он на комбайне! – прокричал Форселл.
Если бы Дженкинс попытался отползти к своему рюкзаку, его бы достала пуля. Но какой-то неизвестный прежде инстинкт победил, и Дженкинс поднял винтовку. Он увидел Берна – тот сидел между первым и вторым сегментами комбайна – и открыл огонь. И хотя Дженкинс не попал, его выстрелы вынудили штаб-сержанта уйти с ненадежной позиции. Берн вскочил на трап, проходящий за первым сегментом, и полез вниз.
– Сейчас я его достану! – прокричал Дженкинс, переключаясь на режим стрельбы очередями.
Но усилившийся огонь лишь ускорил спуск штаб-сержанта. Берн схватился за поручни и соскользнул вниз. Когда ботинки коснулись асфальта, морпех перекатился за колеса. Там он обрел хорошее, хотя и временное укрытие от стрельбы Дженкинса и от перекрестного огня отделений Андерсена и Стизена.
– Черта с два ты его достанешь! – прокричал командир «Альфы-2», когда ТУБ Берна окрасил мешки с песком близ ворот. – Кричли! – скомандовал Стизен. – Давай вперед!
Дженкинс заскрежетал зубами. Ему не понравилось, что Стизен командует по открытому каналу. Кроме того, Кричли с наводчиком располагались на северном краю крыши первого этажа. Они должны были прикрывать Дженкинса с тыла.