Контакт на Жатве

Дадаб надеялся кое-что исправить, и с разрешения вождя он взялся за дело. В чем состоял его план? Наделить мотивацией, приучить к дисциплине через духовное обогащение. И хотя сегодня дьякон проводил всего лишь второе занятие, он уже чувствовал перемены к лучшему в манерах унггоев, которые решили войти в группу.

– В ангар! – скомандовал Тартарус, надевая шлем. – Я должен доложить вождю об успехах хурагока.

У Дадаба восхождение по центральной шахте крейсера поначалу вызывало ужас. Ослабевший за время заточения в капсуле, дьякон боялся, что пальцы не удержат и он полетит навстречу смерти. Но мышцы успели окрепнуть, и ловкостью он теперь он не уступал другим унггоям – шагая по ступенькам, с удовольствием наблюдал за суетой в главном коридоре «Быстрого преобразования».

После его появления шахту тщательно очистили. На металлических стенах все еще оставались царапины и вмятины, но исчезли наслоения грязи, вертикальный коридор радовал глаз темно-пурпурным блеском. На полпути Дадаб увидел, что с двери, ведущей в передние оружейные отсеки, снята решетка, а предупреждающие знаки деактивированы. Ремонт в этой части крейсера был приоритетным заданием Маккавеуса новообретенному хурагоку.

Дадаб присутствовал в качестве переводчика, когда вождь проводил инструктаж. Но прежде чем Маккавеус успел объяснить, что случилось с тяжелой плазменной пушкой, Легче Некоторых взялся за работу, сняв защитный кожух с узлов управления.

Дадаб уже видел, как хурагок творил механические чудеса на борту корабля киг-яров, но джиралханаи были ошеломлены, наблюдая быстрые движения щупалец и последующее искрение и гудение электронных схем. Хурагок с неописуемой легкостью чинил то, что, по мнению прежних ремонтников крейсера, насекомых янми’и, ремонту не подлежало.

Увидев, что умеет Легче Некоторых, Маккавеус освободил крылатых существ от большинства операций, не считая самых примитивных. Вождь опасался, что крылатые будут отрывать хурагока от важных дел. Перемещаясь по шахте, янми’и имели при себе только основные санитарные и служебные инструменты, ни один из которых не отвечал возможностям ловких щупалец хурагока.

Дадаб отошел в сторону, пропуская джиралханая в голубых доспехах, и в это время ниже столкнулись в воздухе два янми’и. Жужжа бронепластинами цвета меди, жуки расплели покрытые хитином конечности и продолжили спуск. Не будучи специалистом по расам, дьякон все же знал, что такая неловкость необычна для существ с фасеточными глазами и высокочувствительными усиками; она безусловно свидетельствует о том, что недавнее понижение статуса сильно расстроило их.

Да, они были гораздо умнее малых членистоногих вроде скребочисток. Но янми’и обладали коллективным разумом и славились своим догматизмом. Получив задачу, эти существа доводили дело до конца, и Дадаб беспокоился, что смятение заставит их вмешаться в работу Легче Некоторых и даже причинить ему вред.

Пока не случилось ничего, что оправдало бы опасения Дадаба. Он испытал облегчение, когда хурагок закончил ремонт плазменной пушки и отправился в ангар, чтобы заняться поврежденным «духом». Янми’и со дня случайного уничтожения их сородичей по улью избегали посещать ангар, а это означало, что хурагок будет в безопасной изоляции.

Дадаб, пропустив закованного в латы джиралханая, возобновил спуск и вскоре оказался внизу шахты. Прибавив скорости, чтобы не отстать от широко шагающего Тартаруса, он направился в дальний конец ангара, где Легче Некоторых построил временную мастерскую в двух поврежденных отсеках «духа». Перед прыжком крейсера спасательную капсулу выбросили через энергетический барьер. Но отделенная кабина «духа» все еще стояла у стены, где ее покалечила капсула. На первый взгляд прогресс был небольшим.

Тонкостенные пассажирские отсеки, способные вместить несколько десятков бойцов, были соединены друг с другом самыми длинными сторонами. Полуоткрытые двери упирались в пол ангара, не давая отсекам опрокинуться.

– Подождите здесь, – сказал Дадаб, сворачивая в щель между отсеками. – Посмотрю, что он сделал.

Тартарус не возражал. Маккавеус приказал всем членам стаи предоставлять хрупкому хурагоку как можно больше места. Хоть Легче Некоторых и выжил в капсуле, для него это не прошло бесследно.

Дадаб при виде своего друга, парящего перед листом оплавленной фольги, которую он повесил вместо занавеса посреди отсека, ощутил укол вины. Мешочек, производивший жизненно важный метан, был ужасно вспучен. Он потащился по полу немым напоминанием о жертве хурагока, когда Легче Некоторых приветственно повернулся к Дадабу.

Как поживаешь? – показал Дадаб.

Нормально. Хотя лучше бы ты приходил один. – Хурагок поморщился, сжимая обонятельные узлы. – Не могу сказать, что я в восторге от запаха наших новых хозяев.

Это из-за их волос, – объяснил Дадаб. – Я не уверен, что хозяева моются.

Ему нравилось разговаривать пальцами. Во время заключения в капсуле Дадаб значительно улучшил свои знания языка хурагоков. Перед тем как Легче Некоторых ослабел настолько, что не мог продолжать разговоры, дьякон почти достиг совершенства – по крайней мере, в беседах о простых вещах.

Как ремонт?