Дороти холодно смотрела на генерала, а мысленно пыталась ответить себе на главный, фундаментальный вопрос: что должна делать она, чего хотел бы от нее сам Джесси? Даже в этой критической и безысходной ситуации он, вероятно, надеялся, что она будет ждать его дольше, чем другие, но ведь он также доверил ей все хозяйство Дома Линкамов, она была его финансовым гением, и, кроме того, она должна была обеспечить будущее Барри. Она поняла, какими были бы желания Джесси.
Дороти заговорила тоном, не терпящим возражений:
– Продолжайте поиски, генерал, но назначьте временного бригадира, пока отсутствует Вильям Инглиш. Отправьте бригады в пески, пусть приступают к работе как можно скорее.
Буря приближалась. Джесси посадил сына в естественное укрытие – за склоном дюны, песок которой превратился в плотную корку под действием паров и дыма, вырывавшегося из жерла фумаролы.
Джесси, превозмогая усталость, вскарабкался на вершину самой высокой дюны, но увидел лишь стену раскаленной солнцем пыли, которая, стремительно увеличиваясь, неумолимо двигалась в их направлении. Свист ветра усилился, и Джесси почувствовал, что песчинки, подхваченные ветром, больно обжигают щеки. Засорившаяся маска практически перестала работать, то же самое произошло и с маской Барри. Костюмы тоже порвались, что нарушило механизм сохранения влаги. И самое страшное, у них не осталось ни единой капли воды.
Джесси соскользнул с дюны вниз и извлек из мешка отражательное одеяло. Определив силу ветра в нескольких местах, он нашел, что самое лучшее место, где можно пересидеть бурю, находится с подветренной стороны дюны. Отец и сын прижались друг к другу, завернувшись в одеяло и прислушиваясь к звукам летевших песка и пыли. Джесси хорошо помнил вид шрама, обезобразившего лицо Инглиша, и рассказы о том, как буря обдирала беззащитных людей до костей. Шанс пережить ночь был пренебрежимо мал.
Ветер словно живое существо хозяйничал на площадке вокруг фумаролы, разметая насыщенные серой пары в разные стороны. Одеяло было уже почти погребено под толстым слоем песка, отовсюду раздавались загадочные и страшные звуки. Периодически Джесси стряхивал песок, чтобы они с Барри не задохнулись в этой могиле.
В середине долгой ночи ветер начал стихать; шум бури доносился уже издалека и постепенно исчезал. Утром, удивленные и обрадованные тому, что они еще живы, Джесси и Барри с трудом сбросили с себя засыпанное песком одеяло. Стряхнув с себя песок и протерев глаза, они осмотрелись. Буря зацепила фумаролу лишь краем, пощадив несчастных путников.
Джесси обнял сына.
– Случилось чудо, мой мальчик! – В горле пересохло настолько, что Джесси едва мог говорить, и слова его звучали хрипло и надтреснуто. – Мы прожили еще один день.
Губы Барри высохли и потрескались, и голос был ничуть не лучше, чем у отца.
– Может быть, нам стоит выбрать направление и идти дальше?
Жажда жгла и палила, как горячие угли, но Джесси все же ответил:
– Мы будем идти и сегодня, и завтра… так долго, как потребуется. Наши шансы не очень высоки, но если мы сдадимся, то у нас не останется ни малейшей надежды.
Фумарола запыхтела и закашляла, как человек, прочищающий горло. Газы продолжали сочиться из устья водоворота, в котором исчез обезумевший Вильям Инглиш.
Строго-настрого приказав сыну никуда не уходить, Джесси, с трудом переставляя ноги, побрел по дну углубления между дюнами, потом начал взбираться по склону одной из них. В свете наступившего дня ему, быть может, удастся разглядеть хоть какой-нибудь признак человеческого присутствия… или флот спасательных судов, летящих к ним на выручку через океан дюн.
Добравшись до гребня, Джесси потащился вдоль него, глубоко утопая в рыхлом песке. Неожиданно его ботинок наткнулся на что-то твердое, погребенное под толщей песка. Он сделал шаг, не удержался на ногах и упал лицом вниз.
Джесси перекатился на спину, отряхнулся и протер глаза. Он принялся рыть песок и вскоре наткнулся на изогнутый белый полимерный стержень. Освободившись от тяжести песка, стержень упруго распрямился. Это был один из погодных шестов, какие рабочие в великом множестве втыкают на месте добычи специи для того, чтобы в открытой пустыне вовремя заметить приближение местных бурь.
Посмотрев направо и налево, Джесси принялся за поиски и вскоре обнаружил еще один согнутый погодный шест, который он тоже высвободил. Он ударил по похожим на хлысты стержням и понял, что они не повреждены, несмотря на то что были силой ветра пригнуты к земле и даже погребены под ее поверхностью. Он глубоко вдохнул кремнистый воздух, осознавая символизм своей находки.
К отцу подбежал Барри.