— Он так говорил. Но мне кажется, что это просто очередная пакость от соседей. Наняли парочку убийц, чтобы нам тут жизнь испортить, вот и весь сказ.
— Значит, предлагаешь его просто отдать? — помолчав, уточнил полковник.
— Да.
— Ушам своим не верю, — взвыл дурниной майор. — Ваше высокоблагородие, вы отдаёте себе отчёт, что разговариваете как с равным с обычным быдлом? Это же просто крестьянский мальчишка! Прикажите прислать сюда взвод солдат и разогнать этот сброд!
— Вы дурак, господин майор, — голосом полковника можно было замораживать воду. — Этот, как вы изволили выразиться, сброд поголовно охотники, имеющие на руках оружие, которым они умеют пользоваться лучше наших солдат. Хотите крови? Хотите, чтобы в столице узнали, что вы спровоцировали бессмысленное массовое убийство? Я этого не хочу.
— Но…
— И вам не советую. После истории на Ходынском поле его величество очень резко относится к подобного рода выходкам. Лично мне мои погоны гораздо дороже жизни одного паршивого убийцы, — жёстко закончил полковник и, повернувшись к толпе, громко объявил: — Прошу всех сохранять спокойствие. Сейчас мы допросим того человека, после чего он будет отдан на ваш суд.
Толпа одобрительно зашумела, а Миша, украдкой переведя дух, принялся проталкиваться к воротам. Здесь ему делать больше было нечего. А после высказываний майора необходимости оставаться в штабе он вообще больше не видел. Те бумаги, что лежали в его сумке, парень предпочёл отдать уряднику. Ловко проскользнув к выходу, Мишка уже хотел ввинтиться в толпу, чтобы исчезнуть с глаз, когда вдруг народ раздался в стороны и седые, кряжистые мужики, отцы семейств, не боявшиеся ни погоды, ни зверья, начали снимать шапки, кланяясь ему в пояс.
— Вы чего? — растерянно спросил Мишка, едва справившись с голосом. Ничего подобного он не ожидал.
— Спаси тебя Христос, Михаил, — гулко пробасил пожилой мужик, староста соседней деревни. — От всего народа! Не позволил невинным без отмщения остаться.
— Господь с вами, соседи. Одним миром живём, — нашёл в себе силы ответить Мишка, поклонившись в ответ.
Толпа раздалась, освобождая ему проход, и парень, вертя головой и кивая в ответ всем подряд, поспешил своей дорогой. Наблюдавший за этой сценой полковник растерянно усмехнулся и, многозначительно посмотрев на майора, решительно зашагал в сторону гауптвахты. Добравшись до участка, Миша перевёл дух и, тряхнув головой, решительно направился в кабинет урядника. Толстяк снова корпел над какими-то бумажками. Увидев парня, он с явным удовольствием отодвинул их в сторону и, расправив усы, спросил:
— Что там на улице?
— Едва до бунта не дошло, дядя Николай, — растерянно усмехнулся Мишка. — Да ещё майор какой-то нашего полковника подбивал караул вызвать, чтобы толпу разогнать. В общем, ещё чуть, и до стрельбы бы дело дошло.
— Знаю, — презрительно усмехнулся урядник. — Думаешь, чего я тут сижу?
— Ну, вам лучше знать, — растерялся Мишка.
— Да потому что с толпой той сладить не смогу. Озверел народ. Более дюжины безвинно убитых. Признаться, если б не ты, висеть бы всем нам вместо тех бандитов.
— Да бог с вами, Николай Аристархович, — отмахнулся парень.
— Нет, Миша. Это правда. Не простили б нам столько смертей. А что мы сделать можем? Таких следопытов, как ты, среди моих нету. Благо с тех пор, как ты у нас оружейником стал, всегда могу на тебя сослаться. А иначе быть беде, — вздохнул толстяк так, что стол закачался.
— Что, неужто так и говорили, что меня в тайгу отправили? — не поверил парень.