- Но можем попробовать повлиять на него вместе, не так ли? - она не выдала своих эмоций абсолютно ничем: ни одного лишнего жеста, румянца на щеках, блеска глаз, участившегося дыхания. Даже улыбка осталась скучающе-вежливой, будто они обсуждали погоду или виды на урожай. - У Адиля до сих пор нет наставника в магии. Буду благодарна, если позволите предложить вас на эту роль.
- Для меня это будет честью, - ответил он после небольшой паузы.
- В таком случае, я могу рассчитывать на ваше покровительственное отношение к юному наследнику?
- Без сомнения, - пообещал он. - Раз такова ваша просьба, я не решусь ответить отказом.
Вторым человеком, с которым Мейрам позволила себе некоторую откровенность, стал Бадр Зойра, один из военачальников, хранитель юго-восточной границы Золотых Земель.
С ним удалось поговорить после совета, на котором Сабир потребовал немедленно атаковать приграничные крепости на Серых перевалах. Бадр Зойра пытался доказать, что такая непродуманная и поспешная атака обречена если не на провал, то на значительную неудачу. Он настаивал на том, чтобы сосредоточить все силы на одной или двух крепостях, закрепиться там и продолжить наступление вглубь долины Миаты, однако в словестном поединке с сиятельным потерпел сокрушительное поражение.
- С вами будут стихийные маги, которым позволено применять свои силы для поддержки воинов, - сообщил тогда Сабир.
Члены совета надолго замолчали. Тишину решился прервать старейший из собравшихся, один из старой знати, Навир вар Агдай:
- Простите мою дерзость, сиятельный император. Вы молоды, и не можете помнить магической войны, прокатившейся по нашей земле более ста лет назад. Да и, признаться, никто из нас не видел те события лично. Однако я помню тот ужас, с которым о минувших делах рассказывал мой дед. Именно после той войны магам запрещено участвовать сражениях, как в пределах империи, так и вне ее. Думаю, вам должно быть об этом хорошо известно.
- Верховный жрец Илияс? - Сабир бросил заинтересованный взгляд на худощавого служителя стихий.
- Довожу до сведения малого совета, - заговорил тот хрипло и словно бы нехотя, - что согласно приказу сиятельного Сабира и с моего одобрения, запрет частично снят. В ближайшее время как минимум двое полностью обученных магов займут свои места в войсках империи.
- Ваше любопытство удовлетворено, почтенный Навир?
Старик поклонился так низко, как только позволяла больная спина. Сабир продолжил:
- Я рассчитываю на поддержку магов и сил, подвластных только им. Если план удастся, войска Золотых Земель возьмут в кольцо внушительную часть долины Миаты и откроют вход армии через юго-западные перевалы. Это самый удобный, низкий и пологий путь в горах, окружающих непокорное герцогство.
- Мой император, - Бадр понимал, что сейчас рискует головой, но так же хорошо понимал, что потеряет ее наверняка в случае неудачи. - Мы должны добиться полного контроля хотя бы над одной из крупных дорог на перевалах и лишь после этого вступать на вражеские земли. Тропы и пути разведчиков для нас не годятся. Там, где налегке пройдет одиночка, не провести армию: ни большой кагот, ни даже хорошо вооруженный контурс.
- Тогда сделайте так, чтобы у Золотых Земель был этот контроль, - усмехнулся Сабир. - Я не ограничиваю вас ни в людях, ни в средствах, наоборот, вы можете использовать даже магический перевес в сражении.
Совет Бадр покинул, погруженный в мрачные мысли. С поддержкой магов или нет, даже если удастся захватить все крепости и выбить оттуда защитников, удержать укрепления будет непросто. За кратковременным успехом последует стремительная потеря позиций и неизбежное отступление. Совет начнет искать виноватых, а если не найдет - назначит.
С леди Мейрам хранитель юго-восточной границы столкнулся, когда золотоволосая красавица в сопровождении служанок направлялась к рабочему кабинету своего брата. В руках она держала охапку только что срезанных золотисто-красных лилий: цветы императорской семьи, прекрасные и изящные, хотя слегка хрупкие. К своей глубочайшей досаде, Бадр почти сбил с ног невысокую леди. Она вскрикнула от неожиданности, помятые и сломанные лилии упали к ее ногам, безнадежно испорченные.
- Как вы неловки, - она недовольно нахмурила свой идеально гладкий лоб. - Разрушать красоту, по-видимому, ваше призвание.
- Прошу простить меня, миледи, - в его голосе чувствовалось едва сдерживаемое раздражение. Будь его воля, он бы растоптал эти растения прямо тут и сейчас.
ebooksa