— К сожалению, я не брежу…
— А уж как я об этом жалею! Можешь побыть на линии?
— Конечно.
— Тогда побудь, пожалуйста.
Рувим оглянулся. Неподалеку от него (тоже в тени — даже вечернее солнце все еще палило нещадно) стоял Зайд, если не смотреть на морщины, иссекавшие лицо, такой же, как и много лет назад, когда он только ему одному известными способами находил путь среди пустыни — сухой, высокий и спокойный. И все-таки чужой. Пусть не совсем, но чужой.
— Я его знаю? — спросил он негромко.
— Меламед… — ответил профессор.
— Он теперь целый генерал. Привет передашь?
— Считай, что передал.
— Машина за сараем, ключ в зажигании. Я сказал Якубу, чтобы заправил по пробку. Пикап старый, но другого нет.
— Спасибо, Зайд.
— Оставишь жестянку в городе, только ключ под коврик, а то братья угонят.
Он ухмыльнулся краем рта.
— Я заявление об угоне завтра подам. Так, с этим — всё! Вот деньги за вездеходы.
— И за это спасибо.
Зайд пожал плечами.
— Тут благодарить не за что. Ты — продал, я — купил. Выгодно.
— Слушай, сержант, — сказал Рувим, щурясь от яркого света. — На вопрос ответишь?
Бедуин кивнул.
— А если бы мне было нечего продать? Вот пришел бы я к тебе голым и босым — ты бы помог? Или прогнал?