Формула счастья

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что еще долго не смогут понять сущность этой материи, всасывающей информацию.

Воцарилось молчание. Непонятная юсианская машина еще более плотно и ревностно отделила нас от внешнего мира. Мы сидели не двигаясь, охваченные ее серыми объятиями, как добыча в хватке чудовищной бескрылой птицы, и ее беззвучный, бездыханный, бестрепетный полет уносил нас… может быть не только в пространстве… Друг на друга мы не смотрели…

— А знаешь, — прошептала Элия, — что еще интересно… Фрагментможно оторвать только при прямом касании человека. Через перчатку, например, не получается. А если его вырезать каким-нибудь инструментом, то потом он отказывается принимать какую-либо информацию. И когда его возвращаешь на место… вливается туда. Даже знака не остается. Все равно, как если бы эта материя обладала свойствами жидкости… Если это вообще материя.

Мой, наверное, раздражающий в этот момент практицизм быстро рассеял атмосферу загадочности и напряжения, которая начала нас обволакивать:

— Ты говоришь, только через непосредственное соприкосновение с человеком. А роботы? Как им удается? У меня уже была возможность наблюдать их способ управления. Они не только с легкостью отрывают упомянутые фрагменты, но могут прямо подключаться к рейдерам!

— Э, нет не прямо, — возразила Элия. — Просто преобразователи встроены в них самих. Они сделаны ведь той же фирмой… Может быть, это все объясняет.

Я всмотрелся в клавиатуру едва выступающего из стены аппарата. Действительно, в левом нижнем углу был штамп эссико.

— Да, может быть, это все объясняет, — повторил я, не будучи убежден.

— Прибыли, — сказала Элия. — Будем садиться?

— Нет. Хочу просто увидеть этого странного юса, но чтобы он не понял, что мы прибыли сюда ради него. Элия нервно тряхнула головой.

— Да, мы вообще его не интересуем, — и дотронувшись указательным пальцем до одной из клавиш, произнесла: — Облет по южной периферии Дефрактора. Низко и очень медленно.

Я почувствовал, что мы снижаемся, и невольно задержав дыхание, наклонился вниз. Мы летели на высоте метров пятидесяти над полем и около двадцати метров в сторону леса. Трава уже была искрящейся, розовой, и среди нее ясно вырисовывалась грязно-коричневая фигура юса. Он двигался той же дорогой, что и вчера, и так же плавно, я бы сказал даже, мечтательно, а с высоты он выглядел таким трогательно мелким. И каким-то беспомощным. Мы пролетели над ним, не привлекая его внимания — он как раз поднимался на возвышенность напротив Дефрактора. Остановился на вершине, начал причудливо изгибать конечности… Наблюдая его через покачивающийся «иллюминатор» машины, созданной представителями его рода, я думал, что он, наверное, кажется странным не только нам, людям, но и самим юсам. Настолько он был отличен от них. А значит, и одинок…

— Гуляет. Мне кажется, что он просто гуляет, — сказал я. — Не с целью шпионить или строить планы диверсий и тому подобное. Он, может быть, какое-то чувствительное, романтическое существо. Или несчастное, больное…

— Перестань! — удивила меня своей реакцией Элия. — Не хочу о нем говорить… И не хочу гадать, такой он или не такой.

Она была очень расстроена. Но, похоже, не из-за моего сомнительного красноречия. Она торопливо дала следующую команду, и после того, как добавила излишне резким тоном слово «быстро», мы понеслись обратно на базу. Пролетели и над ней, и над конусами в низине, мимо восточного склона, потом продолжили полет по периметру над так называемыми «колоннами». Они выглядели так же, как и те, которые я мельком видел, проезжая на джипе в день прибытия, но их темно-красные поверхности отливали множеством светлых оттенков — факт, который до известной степени озадачивал, потому что едва ли эти колонны были дру- / гого сорта.

— Повернись направо! — раздраженный голос Элии заставил меня вздрогнуть. — Видишь что-нибудь?

— Нет. Все еще ничего не вижу. Однако с детства слышу очень хорошо.

— Прости, — заговорила она уже более кротко. — Я имею в виду тот холм.

— и?

— Я хотела тебе сказать, что под ним находится юсиан скаябаза.