В сочельник Гарри отправился спать, предвкушая и завтрашнее веселье, и ужин, но никак не ожидая подарков. Однако поутру увидел в изножье горку свертков.
– Счастливого Рождества, – сонно пробормотал Рон, услышав, что Гарри встал и надевает халат.
– Тебе тоже, – ответил Гарри. – Смотри! У меня подарки!
– А ты чего ждал, репку? – Рон повернулся к собственной горке, куда больше, чем у Гарри.
Гарри взял верхний сверток. Тот был обернут в толстую коричневую бумагу и надписан разляписто: «Гарри от Огрида». Внутри оказалась грубовато вырезанная деревянная флейта. Очевидно, Огрид смастерил ее своими руками. Гарри подул – смахивало на уханье совы.
Во второй малюсенький пакетик была вложена записка:
Получили твое письмо. Рождественский подарок прилагаем.
К записке скотчем была приклеена монетка в пятьдесят пенсов.
– Мило, – сказал Гарри.
Рон пришел от монеты в восторг.
–
– Возьми себе, – предложил Гарри. Рон был так доволен, что Гарри расхохотался. – От Огрида, от дяди с тетей – а
– Я, кажется, знаю, – сказал Рон, порозовев. Он показал на бесформенный пухлый пакет: – От мамы. Я ей сказал, что ты не ждешь подарков и… ой нет! – застонал он. – Она связала тебе «Уизвитер».
Гарри нетерпеливо разорвал упаковку и достал толстый изумрудный свитер ручной вязки и большую коробку домашней помадки.
– Каждый год она вяжет нам всем по свитеру, – объяснил Рон, разворачивая свой, – и мне вечно достается свекольный.
– Здорово! – И Гарри откусил помадку, невероятно вкусную.
В следующем свертке тоже оказались конфеты – большая коробка шокогадушек от Гермионы.
Оставался последний подарок. Гарри взял его и взвесил на руке. Очень легкий. Гарри развернул.
Что-то легкое, текучее серебристо скользнуло на пол и застыло, посверкивая складками. Рон ахнул.
– Я про такие слышал, – сказал он очень тихо, выронив коробку всевкусных орешков, полученную от Гермионы. – Если я правильно угадал, то… это правда огромная редкость – и очень ценная вещь.