Зодиак

Матиас протянул мне какой-то тюбик, еще один передал Хайсену.

– Противовирусное, – пояснил он.

Осторожно взяв свой за один кончик, он закусил его между зубами и всосал содержимое. Мы с Хайсеном сделали то же самое. По вкусу сироп напоминал морскую вишню.

Когда мы добрались до центра, над городом уже сгустилась поздняя ночь, но спать мне не хотелось. Похоже, мои внутренние часы давно сбились.

Огромный центральный вокзал был наводнен пассажирами и вооруженными до зубов солдатами. Толпа полностью заслоняла настенные экраны, а мне так хотелось посмотреть новости о Доме. Когда мы выбрались из лабиринтов вокзала, Хайсен сказал:

– Мы найдем убежище в международном городке. Там каждый Дом имеет свое посольство.

– Пойдем в посольство Рака, – вдохновилась я. Одна лишь мысль о том, что я увижу своих людей, придавала сил.

Над центром города был натянут тканевый купол, вздувшийся потоком воздуха кверху и напоминавший гигантский пляжный мяч. Всюду нас окружали приземистые здания, больше похожие на бункеры. Особенно несуразным казался Ипподром, где и проходила сессия Планетарного Пленума. Солдаты в бронированных машинах, выбрасывающих клубы дыма, беспрестанно курсировали по узким темным улочкам. Они останавливались и хватали наобум людей, словно выискивая организаторов беспорядка. Хайсен оказался прав – мы не зря надели маскирующие воротники.

Возле Ипподрома толпа Овенцев, запрудивших улицы, стала редеть. Люди со всего Зодиака наблюдали работу сессии Пленума. Я видела мистиков из Дома Рыб, облаченных в серебристые одежды, темноволосых Стрельчан в костюмах из левлана, которые напомнили мне о Ниши, Девианцев с оливковой кожей и светлыми волосами, маленьких Близнечан, сбившихся в пары. На каждом углу улицы стояла охрана: солдаты-Овенцы, одетые в красные мундиры.

Ипподром был полностью оцеплен. В толпе шептались об угрозе взрыва. Послов и их помощников поместили в подземные укрытия, пока саперы проверяли здание на наличие взрывчатых веществ. Казалось, что публика взирала на этот ужас без малейшего потрясения, даже, скорее, с циничным любопытством, будто подобные происшествия на Пленуме не редкость. Неожиданно вспомнилось, что рассказывала мне мама об этих сессиях. Она говорила, что все встречи Планетарного Пленума – пустая трата времени, потому что послы не умеют работать сообща. Она сказала, что система коррумпирована на всех уровнях. Участники скандалят. Каждый пытается захватить власть. Деньги не выплачиваются.

Очевидно, что за минувшее десятилетие дела стали только хуже.

– Здесь полно солдат, но где местная Зодайская гвардия? – спросила я у Хайсена.

– Зодайцы в Доме Овна не имеют никакой силы с тех пор, как власть захватила хунта. Даже Хранитель Юрэк, находящийся под домашним арестом, не более чем марионетка. Генералы нанимают собственных астрологов, то же самое делают и ополченцы.

– Мы можем посетить Юрэка?

Хайсен прошептал какую-то команду, и его скан спроецировал небольшую голограмму. Перед нами всплыла миниатюрная фигура пухлого человека, одетого в экстравагантную робу из стриженой овчины. Похоже, когда-то он был культуристом, но теперь, без нужной нагрузки, его мышцы обвисли и затерялись в складках кожи. Хайсен повернул голограмму, чтобы я могла увидеть его лицо.

– Это Элбор Экас, посол Дома Овна. А по сути, он служит поверенным у генералов. Вот с ним ты сможешь встретиться, а Хранитель Юрэк никого не принимает.

На десятый день рождения Стэнтона мама подарила мне ожерелье, в тот же год она и ушла от нас. Это ожерелье – единственное, что подарила мне мама только от себя, без папиного участия. Двенадцать жемчужин, нанизанных на серебристый волос морского конька. На каждой жемчужине мама вывела священный символ Дома Зодиака.

– У нас одна Вселенная, хоть мы и живем в разных мирах, – часто повторяла она.

Но несмотря на то, что мама не раз обращала мое внимание на различия наших Домов, я никогда не воспринимала Зодиак как набор разноцветных жемчужин, собранных в одно ожерелье, – я видела нас единым ожерельем, где все равны. Каждая жемчужина является неотъемлемой частицей нашего ожерелья, частицей этой красоты, пусть даже у всех разные устремления.

Теперь, во время этого путешествия, я поняла, насколько наивными оказались мои суждения. Мама была права: каждый Дом устроен по-своему, как отдельный мир, и Дом Рака не исключение, хотя раньше меня не посещали подобные мысли. Мы вообще не думаем о себе как о части единого целого.