Мэй оставила лорда в покое и дважды полоснула ножом по гобелену.
— Может быть, пока вы деретесь, мне пойти за Марианной? — негромко спросил юный поэт. — Сейчас все сбегутся в трапезную. Никто не захочет пропустить такой поединок! Я думаю, что и часовые с галереи будут следить через окна. Так что я смогу спокойно вывести вашу сестрицу.
Люс настолько предвкушала успех своей затеи, что еле настроилась внимать голосу разума.
— Но я добьюсь ее освобождения и так, — твердо сказала она, добавив по въевшейся привычке: — Добрый сэр.
— Сдается мне, что мой милый братец так просто ее не отпустит, — прошептал юноша. — Я-то его не первый день знаю. Отравить человека он не способен, а сыграть злую шутку — вполне. Не может быть, чтобы он ничего не затеял.
— Хорошо, ступайте, — и Люс отдала ему связку.
Мэй проводила поэта взглядом и вздохнула.
— Смотрю и не верю, что это действительно он, — сказала Мэй в ответ на вопросительный взгляд Люс.
— Готовы ли бойцы к поединку? — торжественно возгласил лорд Блокхед.
— Я готова! — откликнулась, выходя на середину трапезной, Люс.
— И я! — с этими словами леди Кэтрин, не дожидаясь сигнала, набросилась на нее, как ураган.
Уклонившись от первого броска, Люс успела заметить, как поморщился сэр Арчибальд. Очевидно, старик знал давние ритуалы, связанные с Божьим судом, и страстно желал соблюсти их. Но тем не менее он неподвижно сидел в своем кресле, напоминая источенную стихийными бедствиями, но все еще несокрушимую замковую башню.
Леди была крупной, высокой дамой, и даже длинное платье не сдерживало ее стремительности. Люс несколько раз увернулась, проделала обманное движение, кинулась в глубокий выпад и рассекла кинжалом широкую юбку леди.
Разъяренная отравительница бросилась во вторую атаку. Люс опять ушла, опять серией ложный выпадов сбила ее с толку и оказалась бок о бок с противницей. Это понадобилось, чтобы рассечь сверху донизу рукав богато расшитого платья — до злополучной парчовой манжеты.
Третья атака леди завершилась для нее так же странно — пострадал второй рукав.
Затем Люс, сочтя, что подготовительная работа проделана, остановилась в боевой позиции шагах в четырех от леди.
— Ну как? — спросила она. — Признаешься ли ты, что отравила леди Лауру?
— Гнусная клевета! — отвечала на это отравительница.
Люс пошла в атаку!
Никто не успел понять, как это ей удалось столь молниеносно поднырнуть под руку сопернице. Раздался треск — и Люс оказалась на прежнем месте с длинным лоскутом в левой руке, а леди с визгом закрыла обеими руками обнажившуюся левую грудь. Стража завыла от восторга. Леди Гвендолен ахнула и сползла по стенке на пол, но никого это не расстроило. Леди Мэри и леди Алиса ахнули — и скорее всего, что от радости.