На вытянутых руках она держала огромный крутящийся шар, зеленый как прообраз всего зеленого. Она колебалась, не зная что же с ним делать. Руки медленно сгибались, пока она не поднесла его так близко к груди, будто собиралась вобрать в себя. Но внезапно передумала, подняла шар высоко над головой и со всей силы вбила его в пол. И замок содрогнулся. Через зазоры в каменной кладке начали пробиваться ростки. Извиваясь и раскручиваясь, они пробежались по застывшему воздуху резными узорами, как изморозь по стеклу. Папоротники. Булыжники у ног Берты тоже стремительно зеленели, словно по ним туда сюда водили невидимой кисточкой, покуда пол не покрылся густым слоем мха. Хотя он образовался всего-то за пару секунд, казалось, что он лежал здесь всегда. То был старинных мох, с редкими бурыми клочками на изумрудном фоне. Над ним на тонких ножках колыхались пожелтевшие чашечки и зонтики спор, и весь он был усыпан серебристой росой.
Но вот капельки росы поднялись в воздух и закружились вокруг Берты, которая озадаченно топталась на месте, не решаясь покинуть зачарованную лужайку. А кольцо вокруг нее становилось все плотнее, и вот уже можно было разобрать очертания фигур, водивших хоровод. У них не было ни мотыльковых крыльев, ни шапочек из колокольчиков, и напоминали они скорее ожившие корни мандрагоры, чем акварельные иллюстрации из девичьих альбомов. Иными словами, выглядели феи вполне достоверно, как нянька описывала, успел подумать Уолтер, самый внимательный наблюдатель. А еще он подумал, что вступивший в хоровод фей может остаться там на сотни лет. Но к счастью для Берты, серебристое кольцо отступало от ее ног, и чем дальше отступало, тем прозрачней и как бы разряженнее становилось, пока вместо пляшущих фигурок не осталась лишь сверкающая пыльца. И вдруг, словно исчез центр ее притяжения, она раскатилась волной, а когда коснулась стен, гобелены заколыхались. Что-то пыталось вырваться наружу. Полуистлевшая ткань затрещала и с гобеленов спрыгнули единороги. Дробно стуча копытами, они едиными потоком пронеслись по зале и вбежали в западную стену, словно это они были настоящими, а стена — иллюзией. За ними, то утробно рыча, то срываясь на заливистый лай, метнулись гончие. Затем доспехи Берты исчезли и на ней вновь оказалось мятое форменное платье.
Сказка закончилась.
— Эвике, ты видела? — захлебываясь от восторга, Уолтер тряс невесту за плечо. Девушка лишь поцокала языком.
— Хорошие были гобелены, а теперь им грош цена, без животных-то.
— Браво, фроляйн! — оглушительно зааплодировал Штайнберг, подмигивая Леонарду и пихая его в бок. — Какие фейерверки, а? Красотища!
Остолбенев, Берта взглянула на брата, который печально покачал головой — лучше не спрашивай. Но в следующий момент ее внимание привлекло шевеление в толпе вампиров. Развернувшись на каблуках, она посмотрела на них, сузив глаза, однако никто не собирался бросать ей вызов. Даже наоборот. Хотя от этого «наоборот» стало еще хуже. Стоило ей оглянуться, как мужчины встали на одно колено, а дамы склонились в напряженных реверансах, высоко подобрав юбки, на случай если придется от нее бежать.
— О нет, — простонала фроляйн Штайнберг, тихо и безнадежно. — Скажите, что это не то, о чем я думаю.
— Вы победили нашего Мастера в честном поединке, госпожа, — смиренно опустив глаза, сказала черноволосая вампирша, та самая, которая падает в обморок, если поблизости упоминают картофель. — Отныне мы в вашей власти.
— Да вы ж меня в гробу видали! В
— Мы и Виктора там видали, — честно призналась вампирша, теребившая подол. Остальные согласно зашуршали. — Какая разница? Мастер — это не гемоглобин, чтобы всем нравится. Но мы обязаны ему подчиняться. То-есть вам, госпожа.
Это была западня. Чувствуя, как на нее накатывает отчаяние — лучше запивать чеснок святой водой, чем управлять этой оравой — Берта посмотрела по сторонам, пока не заметила, что Гизела делает ей какие-то знаки. Наладив зрительный контакт, виконтесса одними губами прошептала — соглашайся. Вот только говорила она не по-немецки.
— Я почту за честь стать вашим Мастеррром, — раскатисто грассируя, произнесла Берта на языке Мольера и улыбнулась новым поданным. Эффект получился что надо. Самые впечатлительные даже поскребли когтями барабанную перепонку. По толпе прокатился приглушенный шепоток.
— Что она сказала?
— Спроси лучше, на каком языке!
— Мне в уши словно металлических опилок натолкали!
— Может, еще научится?
— Вррряд ли! — пророкотала Берта. Своим акцентом она еще в детстве довела трех гувернанток до нервных спазмов, а четвертая, прежде чем хлопнуть дверью, заявила что по-французски м-ль Штайнберг говорит как морж, набивший ноздри пастилой. — Но и так сгодится?
Вампиры замялись.
— Понимаете, мадемуазель… только чур без обид!.. но у кандидата на пост Мастера должны быть определенные квалификации, которых у вас, уж простите великодушно, не хватает.
ebooksa