— Готье! Но гильотина!
— Как раз из-за нее, голубушки, я и остаюсь! Между прочим, я член Революционного Трибунала. А еще я помогаю ребятам искать бывших, — Виктор нахмурился, но Готье продолжал разглагольствовать. — На что аристократам нетронутая шея? Рано-или поздно ее поцарапают… лезвием! А к телам казненных никто не присматривается.
— И все таки ты должен уехать со всеми, Готье!
— А иначе? — весело спросил вампир. — Если не уеду, что тогда?
— Я сделаю тебе выговор и напишу замечание в табель!
Со всей французской галантностью вампир объяснил, куда Мастер может засунуть его табель.
Примерно через четверть секунды зрачки Готье разнесло от боли.
— Мы, вампиры, на самом деле большая, дружная семья, — ласково проговорил Виктор, наматывая его кудри себе на кулак, — а в таких семьях нет места ни угрозам, ни принуждению. Поэтому у тебя есть свободный выбор — или ты тотчас же извинишься, или я сниму с тебя скальп. Ммм?
— Да, — всхлипнул Готье.
— Что да?
— Первый вариант!
Виктор отпустил его волосы, и Готье шлепнулся на пол. Здравый смысл шепнул, что лучше и не подниматься.
— Простите.
— …господин, — подсказал виконт.
— Простите, господин! — выкрикнул вампир, но посмотрел при этом не на Сен-Жермена, а на его помощника.
— Извинения приняты. Три минуты на сборы.
Уже на улице, когда Сен-Жермен пришел в себя после увиденного, он довольно потер руки.
— Замечательно, Виктор! Я буду называть вас своим аспирантом!
— Лучше просто рабом.
— А разве это не одно и тоже? — захихикал бывший профессор.