— Одолжила. Переодевайся, а я пока подготовлю все.
Давид без лишнего стеснения стягивает с себя всю одежду. В голову даже мысль закрадывается: а может ну его, эту живопись. Есть более приятные способы проведения времени вдвоем. И муж, кажется, думает о том же. Потому что стоит ему потянуть вниз резинку боксеров, как его привставший член демонстрирует все что он думает о моей идее с картиной.
Я сглатываю собравшуюся во рту слюну. Солнечный свет освещает комнату, на окнах нет ни штор, ни занавесок. Давид выглядит порочно и искушающе.
Мне так и хочется подойти к нему, провести ладонями по крепкой груди, рельефному животу. Опуститься ниже, подразнить… Но это потом. А сейчас к делу.
— Можешь расположиться вон там у стены или на диване. Где тебе удобно будет, — закусываю кисть и смотрю на белоснежный холст, прикидывая с чего начать.
Давид прячет свое немаленькое достоинство в штаны, усаживается прямо на пол, смотрит на меня с интересом.
— А теперь замри и не двигайся, — тянусь за карандашом, чтобы сделать набросок.
— И долго мне так сидеть?
— Пока не разрешу, — мой голос звучит строго. Я полностью сосредоточенна на процессе.
— Разговаривать хоть можно? — со смешком в голосе спрашивает он.
— Да. Как насчет планов на ремонт? Ты смотрел ссылки что я тебе бросала?
— Еще не было времени, — честно признается муж и я грустно вздыхаю.
Мы проводим в моей мастерской весь день. Болтаем ни о чем, делимся своими планами. Я не разрешаю Давиду даже одним глазком взглянуть на картину. Пока не завершу — никому не покажу.
Ему уже не обязательно позировать мне, но я не спешу делиться этим. Нам двоим так уютно сейчас и такое ощущение, словно нет никого кроме нас двоих во всем мире.
— Все. Я вернусь сюда после того как прилечу с выставки и закончу уже без тебя, — собираю кисти и кладу их в раствор.
— Можно уже смотреть?
— Нет, конечно. Когда доделаю, тогда и покажу.
— Ну мне же интересно, — хищно улыбается Давид, сокращая между нами расстояние, ловко перехватывает меня за талию, убирая с дороги и замирает рядом с мольбертом.
Он молчит. Слишком долго. И хмурится. Не понравилось?
Я же смущенно наблюдаю за его реакцией. Щеки алеют.