– А-а-а! – зловеще произнес он. – Опять?
– Похмелиться бы, – жалобно сказал Тарас.
– Щас! – Староста наклонился и вытащил из-под кровати двустволку. – На тебе!
Тарас спрыгнул со второго этажа, когда раздался первый выстрел. Потом он побежал прочь, отчаянно петляя. Вслед ему неслись пули и вопли старосты:
– Вот тебе самогоночки, вот тебе опохмелка! Ба-а-а-лин, твою папу!
– Что это? – спросил Толя, услышав выстрелы и вопли.
– Будильник, – потягиваясь, объяснил Вотзефак. – Каждый божий день в девять часов. Эй, брат, поднимайся!
Вотзехелл проснулся сразу, Синемана пришлось потолкать. Девушки, проснувшись, настороженно посмотрели друг на друга и открыли дверцы машины. Все выбрались из лимузина и пошли к выходу, по пути пиная спящих.
– Бедный Филин! – вздохнул Вотзехелл. – Целую ночь привязанным к колесу грузовика…
Он толкнул двери и спрыгнул вниз. Филин, привязанный к заднему колесу, немедленно завыл:
– Козлы, вы чего делаете? Я в туалет хочу!
– А что с тобой еще было делать? – спросил Вотзехелл. – Ты ведь либо сбежишь, либо ночью всех прирежешь.
Он достал складной нож и разрезал веревки, спутывающие парня. Филин сразу вскочил и унесся куда-то в кусты.
– Не убёгнет? – спросил Толя.
– Да какая разница? – пожал плечами Вотзехелл. – Мафия сюда все равно не сунется – себе дороже. Мы в безопасности, друг мой!
Филин не вернулся. Никто его не искал.
Позже, когда все проснулись, Эвила, как самого платежеспособного, отправили в магазин за едой. Он набрал хлеба, пива, только что зажаренных бифштексов и помидоров. Все это было уничтожено за десять минут.
– Отлично! – сказал Соломон. – Сколько у нас есть денег?
– Я потратил на еду пятьсот рублей, – сообщил Эвил. – Столько же осталось.
Больше ни у кого денег не оказалось.