Он ушел и вернулся через пятнадцать минут. В руке у короля был большой коричневый чемодан.
– Вот, два миллиона, – сказал он, протягивая чемодан Вотзефаку. – Пересчитывать будете?
– Нет, мы тебе верим!
Король с достоинством погрузился в лимузин, завел мотор и степенно выехал со двора.
– Не заметил! – вздохнул Вотзефак.
– Гладко прошло! – согласился Кармэн.
Соломон нахмурился.
– Что он должен был заметить? – спросил он.
– Да… ничего особенного…
– Колитесь!
– Ну, мы, это… «дворники» на нашу тачку переставили.
Соломон подошел к «Уазику». И вправду, два стильных лимузиновских «дворника» красовались на его лобовом стекле.
– Как дети малые! – покачал головой бригадир.
Столь огромной суммой решили распорядиться с толком. Первым долгом накупили мебели и обставили дом. Кресла, кровати, диваны, кресла-кровати, диван-кровати, несколько столов, стулья, шкафы… Все это закупалось у местных алкоголиков и перетаскивалось в дом до позднего вечера. Когда наконец последняя тумбочка была занесена и установлена, все попадали кто куда.
– Жизнь! – провозгласил Офзеринс. – Августо, ведь это и есть жизнь!
Больше никто ничего не говорил. Все слишком устали. Через некоторое время Абрам подошел к кровати Рели и сказал:
– Дочка…
– Пошел вон, мерзавец, – ровным голосом сказала она. Абрам кивнул и ушел.
– Слушай, Рели! – вдруг воскликнул Вотзехелл.
– Чего тебе? – лениво откликнулась девушка.