Творец счастья

– Иногда, чтобы «отстоять честь мундира» приходится рисковать и делать то, что не умеешь, – невозмутимо отвечаю на выпад, делая большой глоток чая и цепляя вилкой кусок оладьи.

– Ну и что? Отстоял?

– А то! – отвечаю, прожевав вкуснятину и с удивлением отметив, что вкус чувствую и очень даже приятный вкус.

– Так расскажи. Чтоб мы гордились, – подтрунивает подполковник.

И все дружно ждут моего захватывающего рассказа.

Делаю большой глоток чая, запивая очередной кусок оладушки. Смотрю – уставились все на меня и прекратили есть. Ладно, расскажу. Может быть, гордиться тут и нечем, но и стыдится тоже нечего.

– Японцы сказали, что русские слабаки и что от их фирменной водки «сётю» свалятся на третьей рюмке. Ну, слово за слово, и мы с Мишей… э-э… это мой… э-э… – запинаюсь, не хочу признаваться, что мой друг является еще и моим компаньоном в бизнесе.

– Собутыльник, – подсказывает тесть.

– Ну, типа того, – соглашаюсь я и вижу, как Катя подхихикивает, отвернувшись в сторонку. – Так вот, мы ударили «по рукам».

Цепляю еще кусочек оладьи и отправляю в рот. И правда, чуть подкрепившись, кажется, что и голова становится «легче» и желудок обрадовался.

– Ну и? – вопросительно вздергивает бровь подполковник.

– Где-то после пятой рюмки я уже сбился со счета.

– А Миша? – волнуется Катя.

– Когда Герасим уносил меня, Мишка все еще стоял на ногах, – улыбаюсь я.

– А японцы уже лежали? – интересуется тесть, явно проникшись, так сказать, значимостью момента.

– Когда сётю закончилась, мы все уже были «в зюзю» и «под завязку», но сдаваться никто не пожелал, и мы начали разливать нашу водку. Жахнули с Мишей еще по одной и тогда японцы сдались, – гордо отвечаю я. – Я думаю, что сказанный Мишкой тост: «Чтоб не последняя!» их таки добил.

Прогрохотавший в этот момент громоподобный хохот тестя заставляет вздрогнуть всех, в том числе и стоящую на столе посуду.

– Ладно, убедил, – отхохотав, объявляет повеселевший подполковник. – Мать, доставай «Изабеллу».

Наталья Сергеевна незамедлительно скрывается в коридоре и через минуту возвращается с бутылкой крымского вина.

– Давай, программист, опохмелять тебя будем, – миролюбиво предлагает мне внезапно подобревший будущий тесть, выдергивая штопором пробку из пузатой бутыли.