Творец счастья

Смотрю на нее и думаю: она что, не понимает, что халат ее распахнулся и все мужики наблюдают ее полупрозрачное белье. Или скандал превыше всего, а остальное вообще ерунда?

– Ну что? Все остальное на месте? – опять устало и безразлично спрашиваю я.

– Вшыстко ест. Тылько нашыйник зникнэл (Всеесть. Только колье исчезло), – отвечает пани, подбоченивается и уже набирает воздуха, чтобы заорать «Полиция!», как я останавливаю ее жестом руки и громко приказываю:

– Тихо!

Она застывает с открытым ртом, а я наклоняюсь к двери ванной комнаты и выуживаю из-под тумбочки золотое колье с мелкими красными камушками. Поднимаю украшение и показываю всем присутствующим.

– Все видели? – обвожу взглядом моих работников, а потом поворачиваюсь к польке. – Видишь, Агнешка? Вот твой нашыйник. Никто ничего не украл. Сама его уронила, когда пьяная была. И никто тут не ходил! А будешь орать – вызову полицию и сдам тебя на пятнадцать суток за нарушение общественного порядка. У нас после одиннадцати вечера шуметь и орать запрещено. Поняла!?

Она растерянно кивает и стоит столбом. А мне уже все равно, что там с ней. Я вижу, что Эльфийка перенервничала, стоит бледная у стены и за грудь в области сердца держится. Это ведь она будет отвечать, если у постояльцев начнут пропадать вещи. Надо срочно ее утешить, но тут столько глаз, опять не судьба сказать ей о моих чувствах…

– Расходитесь, мужики, – киваю охранникам и управляющему.

Сам иду к Свете, вижу, что ее мелко потряхивает.

– Все хорошо, Свет. Все хорошо, – тихо говорю я, обнимая ее за плечи. – Ничего не случилось. Просто недоразумение.

Минута проходит, прежде чем она выдергивается из моих объятий и, уже справившись с дрожью, резко произносит:

– Да, все обошлось. Просто недоразумение. Извините, что разбудили вас, Михал Михалыч.

Я опускаю руки и смотрю, как она плавно поворачивается и направляется к лестнице, ведущей на выход из коттеджа. Оглядываюсь на номер Агнешки. Она стоит в дверном проеме и по лицу ее перекошенному видно, что наблюдала, как я Эльфийку обнимал. Ну и ладно.

– Спать иди! – командую я и ухожу по коридору.

***

Никак не получается снова заснуть. Ворочаюсь, прислушиваясь к звукам ночного леса, доносящимся из чуть приоткрытой форточки.

Почему она нервно вырвалась из моих рук? Я ей противен, или как? Да, ситуация не располагала к обнимашкам, но все же я почувствовал, как она резко выдернулась, как от прокаженного, а я так нежно прикасался к ней, заглядывал в глаза… А она смотрела, как будто сквозь меня.

Вспоминаю, как Кириллу «сносило крышу», когда Катя его продинамила. Я тогда еще удивлялся, как такое может быть с моим другом, с этим успешным, умным, талантливым, красивым, богатым, сильным мужиком? Да любая по первому щелчку пальца расстелилась бы перед ним, а он уперся – Катя мне нужна и все тут! И чувствовал тогда себя он, во всех смыслах шикарный мужик, таким несчастным, что казалось, белый свет ему не мил.

И вот же, на тебе! И меня это накрыло. Реально, ни одна другая не желанна, только эта волшебная Эльфийка. А ведь у меня тут целый цветник красавиц. Вижу же, что многие смотрят на меня с обожанием. А мне их хочется? Не-а.

А может, ну их, эти мучения. Вот просто возьму и вызову ее к себе в кабинет. Скажу, что нравится она мне, усажу на стол и буду целовать, буду наслаждаться. А потом, конечно, юбочку задеру аж до талии и… Нет, так не пойдет. Какой взгляд я увижу, заглянув ей в глаза? Отвращение? Брезгливость? Или безысходное согласие, мол «ладно, бери меня, если только через трах с тобой можно остаться тут и работать».