Мой (не)сносный сосед

22
18
20
22
24
26
28
30

(с) «Неуловимый Хабба Хэн»,

Макс Фрай.

– Да нормально все будет, не дрейфь, – толкает меня в бок Саня, высоко подпрыгивает над землей и хватается за металлический уступ. В два счета подтягивается на руках, не испытывая никаких трудностей с физухой, и перемахивает через приличной высоты забор.

А я стою внизу, чешу репу и не втыкаю, в какой момент все пошло не по плану. И почему Волков, самый правильный из всех нас, возглавляет творящуюся здесь и сейчас вакханалию.

– Хорош бурчать, Фил, погнали, – практически одновременно Захар с Феликсом исчезают за местами увитой плющом оградой, и я остаюсь наедине с недоумением и раскрытым рюкзаком Лагутина, из которого торчит местами потрепанное сомбреро и парочка задорных оранжево-черных маракасов.

Нет, организованный в одном из весьма не дешевых ресторанов мальчишник начинался вполне прилично и даже скромно, я бы сказал. Дорогие напитки, обильные закуски, несколько видов мясных блюд и приятная живая музыка. Только я до сих пор ума не приложу, как это цивилизованное застолье сначала перетекло в пафосный клуб для «золотой» молодежи, а потом закончилось у ворот пустующей дачи одного их олигархов нашего города. Магия вне Хогвартса, блин!

– Филатов, тащи уже сюда свою задницу!

Раздающийся из-за стены крик не только вырывает меня из пучины цензурных и не очень мыслей, но и убеждает в том, что слинять с вошедшего в стадию кульминации мероприятия не получится. И я, тяжело вздохнув, вешаю рюкзак на плечи и отправляюсь навстречу приключениям, которые нас, судя по всему ждут.

– Ну, наконец-то!

Бухтит Захар, нетерпеливо пританцовывая на месте, пока я осторожно приземляюсь на идеально постриженный газон. И, пока я борюсь с дурным предчувствием, устремляется к наполненному кристально чистой водой бассейну.

Не слушая ничьих предупредительных криков, он с разбегу прыгает в лазурную гладь прямо в одежде и, проплыв от одного бортика до другого, выныривает на поверхность с блаженной улыбкой клинического идиота.

И я даже не пытаюсь задаться вопросом, почему я самый трезвый и адекватный на собственном же мальчишнике.

– Го все ко мне! – настаивает Лагутин, призывно размахивая руками и с трудом ворочая заплетающимся языком. Ну, а я в двадцатый раз пытаюсь дозваться до здравого рассудка парней и предупредить их о возможных негативных последствиях взлома чужого жилища.

– Расслабься, Вань, когда еще так оторвемся? – примирительно хлопает меня по плечу Волк и неторопливо потягивается, разминая затекшую шею. – В конце концов, не каждый день у меня сын рождается! Три семьсот!

Недолгое время я смотрю на светящегося счастьем приятеля и отпускаю ситуацию, присаживаясь на край бассейна, подальше от резвящегося Захарки. Который то скрывается под водой, то выныривает, громко отфыркиваясь и предпринимая терпящие неудачу попытки обдать нас фонтаном брызг. Правда, вскоре его внимание переключается на плавающего по волнам резинового фламинго, и мы с пацанами можем выдохнуть спокойно.

– О, мы будем звать тебя Федей! И ты будешь жить с нами, – Лагутин влюбленно смотрит в глаза розового надувного изделия и под наш нестройный гогот вцепляется в шею несчастной птицы обеими руками.

Единственное, романтический момент длится недолго и прерывается выскакивающим из темного двухэтажного коттеджа питбулем песочного окраса с большим белым пятном на груди. Пес стремительно набирает скорость и разражается заливистым лаем, недвусмысленно намекающим на то, что нам совершенно точно пора уносить ноги.

И мы враз теряем беспечность, улепетывая от собирающейся порвать нас на части, как тузик грелку, зверюги. Обгоняем друг друга на поворотах, поскальзываемся на влажной от росы и текущей с Захара и Феликса воды траве и все-таки добегаем до спасительной стены. Только карабкаться обратно почему-то намного сложнее.

– Фу-у-ух, – я облегченно выдыхаю, перебравшись через забор и почувствовав под подошвой кроссовок твердую землю.

Саня ржет рядом, согнувшись пополам от скрутившего его хохота, Феликс критично осматривает порванную впопыхах брючину и простирающийся до самого колена разрез. А вот удачливый Лагутин промахивается мимо уступа и с душераздирающим криком летит лицом прямо в асфальт. Упс.