– Не дождешься.
Приятная истома разливается по венам, вынуждая поваляться на смятых простынях вместе с Аленкой еще добрый час, а потом я волевым усилием все-таки выдергиваю себя из кровати и топаю в ванную. Правда, вместо ожидаемой бодрости я нахожу в отражении нарисованные черным карандашом усы и прикидываю, как громко бы ржал персонал «Кабриолета», ввались я туда с таким мейкапом.
– Я тоже тебя люблю, Кнопка, – бросаю застывшей в дверном проеме девчонке, так и не удосужившейся переодеться из моей рубашки во что-то более приличное, и выхожу в подъезд. Борясь с тихой досадой от того, что не могу весь день провести наедине с занимающей все мои мысли соседкой.
По дороге в салон красоты я скупаю пол цветочной оранжереи, намереваясь поблагодарить выручившую меня Истомину, а позже произвести хорошее впечатление на семейство Васильевых. Не забываю про бутылку коллекционного коньяка для Евгения Александровича, цепляю шоколадный торт для обожающего сладкое Петьки и с чистой совестью отправляюсь в Лизкину обитель, чтобы там столкнуться с ней нос к носу.
– Что, ностальгия по былым временам замучила? – хозяйка «Кабриолета» встречает меня иронично изогнутой бровью и с царственным кивком принимает букет темно-фиолетовых ирисов. Бережно опускает их в вазу с водой и возвращается, взъерошивая мою шевелюру. – Давно не предлагал какой-нибудь гламурной фифе с мопсом подмышкой глубокую эпиляцию зоны бикини?
– Умеешь ты все испортить, Истомина, – фыркнув, я щелкаю Лизавету по носу и осекаюсь, заметив кажущийся знакомым затылок. Пересекаю зал неторопливыми тяжелыми шагами и, остановившись у дальнего кресла, стучу костяшками по иссиня-черной макушке. – Шеф, а давай ее в розовый перекрасим? Или в салатовый?
– Ваня, ты… – Ирэн резко дергается и так же резко поворачивается в кресле, купая меня в осязаемом испуге, когда мои пальцы ложатся ей на шею.
– Я очень зол и откручу тебе башку, если ты еще раз приблизишься к моей невесте. Невзирая на то, что ты девушка. Ферштейн?
Какое-то время я пристально разглядываю испуганно хлопающую длинными наращенными ресницами инста-диву и искренне не догоняю, что связывало нас в прошлом. Потому что сейчас меня не привлекают ни манерно надутые губы ярко-алого цвета, ни острые крылья длинного носа, ни скрывающиеся за невинной улыбкой прагматизм и стремление использовать людей ради своей выгоды.
Я чуть крепче сжимаю пальцы на тонкой шее и борюсь с желанием повернуть голову бывшей одноклассницы до характерного щелчка. И даже пару секунд на полном серьезе прикидываю, как много сейчас дают за непреднамеренное убийство.
Сделав глубокий выдох и разжав хватку, я возвращаюсь к Лизе, как ни в чем не бывало, и в который раз радуюсь, что выложил ей все о вечере встреч. Пожалуй, без вмешательства Истоминых-Волковых мы бы с Кнопкой мирились намного дольше.
– Ну, помчал сдаваться Аленкиному отцу, – с неубиваемым оптимизмом сообщаю Лизавете под грохот свалившихся на столешницу щипцов и лукаво подмигиваю придерживающей челюсть обеими руками Юльке.
– Если что-то пойдет не так, мы за тебя отомстим, мой верный миньон, – как обычно не лезет за словом в карман язва-Истомина и успокаивающе поглаживает меня по спине. Ну, а я притворяюсь, что не испытываю ни капли волнения перед семейным ужином у Васильевых.
И спустя полчаса вдавливаю кнопку заливающегося оглушительной трелью звонка, напевая под нос незатейливый мотивчик из мультфильма, и ковыряю носком кроссовка резиновый коврик.
– Нам не страшен серый волк, нам не страшен серый волк, – примерно на середине моей арии дверь открывается, и я утыкаюсь взглядом в подтянутого невысокого мужчину, опирающегося локтем на ствол воздушки и раскладывающего меня на составляющие рентгеновским зрением.
И, пусть я не из робкого десятка, прочистить горло все-таки приходится.
– Ну, ты заходи, если че, – хмыкает Евгений Александрович, пропуская меня внутрь, и отказывается расставаться с винтовкой, пробуждающей позорные мысли о побеге. Но обдумать их как следует я не успеваю, потому что в коридор вылетает раскрасневшаяся Кнопка и сердито скрещивает руки на груди.
– Папа, ты обещал!
Под ее напором тушуюсь не то, что я, а даже бывалый вояка, убирающий оружие в угол с виноватым видом.
– А этот смелее, чем предыдущие, даже не дернулся, – отвесив своеобразный комплимент, Васильев-старший исчезает из коридора в то время, как Аленка прыгает ко мне на шею, активно мешая вручить ей цветы.
ebooksa