Сотканный мир

– Мы заночуем здесь, – объявил он, спустившись.

– Внутри или снаружи? – спросил Хобарт.

– Внутри.

IV

Уриэль

Ночь упала, как занавес. Джабир разжег огонь у стены, вдали от ветра, и они поели и выпили кофе. Они слишком устали, чтобы говорить, и просто сидели и смотрели на огонь.

Шэдвелл не мог уснуть. Ветер немного стих, его вой превратился в убаюкивающий шепот, и, наконец, глаза торговца сомкнулись. Навалилось забытье.

* * *

Сквозь сон он услышал голос Джабира. Вернее, крик. Он нехотя открыл глаза.

Ветер совсем стих. Вверху на безукоризненно ясном небе дрожали звезды. Костер погас, но при звездном сиянии было ясно, что арабов нет на месте. Он встал и разбудил Хобарта.

В это время его глаза уловили невдалеке какое-то движение. Он пригляделся и не поверил зрению.

Там росли цветы, густо покрывая песок. Он поднял голову, и его пересохшая глотка исторгла возглас удивления.

Барханы исчезли. На их месте колыхались джунгли высотой со стену, протягивая к нему листья размером с человека.

Какой-то миг он сомневался в своем здоровье, пока не услышал рядом шепот Хобарта:

– Боже мой!

– Вы тоже видите?

– Вижу... сад.

– Сад?

Это слово плохо подходило к растительному хаосу. Но более внимательный осмотр удостоверил, что в кажущейся анархии присутствует порядок. Там были дорожки, лужайки, клумбы. Это действительно оказался сад, отличающийся от привычного только полным отсутствием пигмента в его листьях и цветах.

Шэдвелл разглядел все это, когда из дебрей раздался новый крик. Голос принадлежал ибн Талаку, и Шэдвелл пошел на него, по щиколотку увязая в мягкой земле. Крик не умолкал.

Ибн Талак замолчал, когда он проходил по одному из тенистых бульваров. Теперь было неясно, куда идти. В саду не шевелился ни единый листок.