– Ты тоже, – раздался многократно усиленный динамиками голос Алинки, которая под шумок забралась обратно в десантный бот. – Ты тоже, и я могу выпалить прямо в открытый люк!
Котику казалось, что вокруг Мастера Войны искрит статическое электричество. Красной, рубиновой искрой.
– Я отдам тебе голову, – наконец сказал гертаец. – Отдам, если ты сможешь взять. Но ты ответишь на три вопроса. Это честно.
– Никакая информация не стоит жизни! – воскликнул Даниил Анариндил.
– Ты еще молод. Стоит. Твое решение… Аэктанн.
– «Если ты сможешь», – еле слышно повторил Котяра, руки на непривычном оружии стиснулись и застыли, как костяные, – жабонька всегда знает, что говорит…
Голос Мастера Войны на миг потек медовыми модуляциями.
– Прежде, чем счесть лучшим, всегда испытывают. Ты же… лучший? Три вопроса. Вопроса, не действия. Они важны для меня. А тебе важны мои нейроны. Уже испытанные – и лучшие. Ну?
Аэктанн колебался. Что-то казалось ему нечестным в этой сделке, но что?
– Мы положим бластеры одновременно.
– Да.
– Хорошо. – Тяжелое оружие глухо ударилось о камни.
– И велим никому не открывать огня.
– Велим.
Тишина словно застыла костью в горле Сотворителя, останавливая его дыхание.
– Итак. Вопросы?
– Твоя матерь, – вкрадчиво выговорил Мастер Войны, – Величайшая Цемра. Она вправду погибла?
Аэктанн помолчал.
– Я не слышу ее разума… и другие доказательства есть. Почему ты спрашиваешь?
– Один раз она уже воскресала. Я был готов увидеть ее здесь, – так же мягко продолжил Мастер Войны.