— Мне нужна записка!
Щелкнул пистолет. Капитан Нанн, совладав с собой, закричал:
— Прекратить огонь! Не дай бог, нас услышат в форте! Решат, что напали франкоспанцы или что мы и есть враги, и разнесут нас в клочья.
Голди кипела от злости. Тинки снова вылез вперед, описав словами то, что все и без него видели:
— Смотрите! Улетает!
Лязгнул металл, возле его виска просвистела пуля. Голди, не слушая советов Наина и не думая об ухе Тинки, прицелилась в голубя, но промахнулась. Он взлетел в темно-синее небо и направился прочь, к юго-западному побережью.
— Голди! Капитан Голди! Смотрите-ка!
В протянутую руку Ника Наина упал клочок бумаги, отвязавшийся от птичьей лапки. Голди выхватила записку. И при свете левого кормового фонаря прочитала:
Остальная часть записки, видимо, осталась на лапке сбежавшего гонца. Но и этого было достаточно.
— Эль-Танжерина. Куда же еще?! — Глаза Голди зловеще сверкнули.
Этот взгляд поразил Наина. «Да она продала душу дьяволу!» — мелькнула у него мысль. Но, быть может, то была лишь игра теней, призрачный отблеск фонаря.
И тут из черноты ночи, из темной воды донесся странный звук, развеявший все его сомнения.
Низкий, гулкий, глухой, словно крик громадного зверя. И доносился он неведомо откуда — казалось, чудовище рычит где-то вблизи островов, а мгновение спустя протяжное эхо рокотало в открытом море.
— Что это?
Никто не знал, даже Тинки.
Ник Нанн ходил по морю не первый год. Да и Голди тоже, и все остальные моряки на «Розовом шквале».
Через несколько минут долгие, зловещие раскаты стихли. И больше не повторялись.
А вместо них…
На западе, среди мягких волн ненадолго успокоившейся Аталантики, из глубин поднялась громадная, колышущаяся, свернутая кольцами туша. Тускло блеснув в свете луны округлыми боками, она медленно ушла в пучину, оставив за собой молочно-белый след длиной в полмили. Постепенно рассеялся и он.
— Чудовище островов Сциллы!