— Люди так просто не бросают вещи, которыми живут, — сказал Джим. — Ведь это все, что есть у старика… Что-то очень важное, — Джим прерывисто вздохнул, — заставило его бросить свою сумку. Видно, он только что ушел отсюда.
— Что? Что же может быть таким важным, что забываешь
— Почему так случилось, — Джим пытливо посмотрел в помрачневшее лицо друга, — никто тебе не скажет, если сам не
— Джим, через десять минут…
— Конечно! На дороге совсем стемнеет. Все разъедутся по домам Мы останемся одни… Разве ты не понимаешь — как это важно? Только
Бродя по Зеркальному Лабиринту, они видели два войска: миллиард Джимов и миллиард Уиллов, которые сталкивались, мелькали, исчезали… И так же, как эти войска, исчезали толпы людей, заполнявших карнавальный городок.
Мальчишки одиноко стояли среди сумеречных биваков, покинутых армией зрителей, представляя, что все в городе сидят сейчас в светлых комнатах перед тарелками с горячей вкуснятиной.
Красные буквы на табличке кричали: «Испорчено! Не подходить!»
— Эта штука висела тут весь день. Не верю я этим объявлениям, — сказал Джим.
Они рассматривали карусель, стоявшую в небольшой дубовой рощице. Налетевший ветер скрипел и стучал голыми сучьями. Лошади, козлы, антилопы, зебры со спинами, пронзенными медными дротиками, стояли под навесом карусели с оскаленными, словно у мертвых, зубами; в их испуганных глазах угадывался призыв к отмщению.
— Не смотри на меня так.
Джим легко перемахнул через брякнувшую цепь, вспрыгнул на огромный как луна деревянный круг, где навсегда застыли околдованные безумные звери.
— Джим!
— Уилл, это же карусель! Мы ее еще не видели! Так…
Джим покачнулся. Округлый лунный мир карусели наклонился и сдвинулся с места. Джим стал пробираться между медными стойками, окружавшими зверей. Он выбрал темно-сливового жеребца, сел на него верхом и покачался в седле.
— Эй, парень, пошел вон отсюда!
Из-за брезентового занавеса, скрывавшего механизм карусели, возник человек.
— Джим!
Обогнув трубы органа и обтянутые кожей барабаны, похожие на луны, человек изловчился, схватил и поднял вверх завопившего от страха Джима.
— Помоги, Уилл, помоги!