— Доброе утро, госпожа. Вы уже встали?
— Доброе утро, любезная сеньора. Да… встали, — Танис рассудила, что Фриде незачем знать, что они и не ложились. Вампиры ночью не спят, а если нужно, могут не спать и днем.
— Не хотите ли парного молока?
— Нет, спасибо.
— Может, госпожа Менестрес захочет?
— Это вряд ли. А вот Констант, думаю, не откажется.
— Тогда я отнесу ей, — Фрида перелила молоко в крынку и, в сопровождении Танис, вошла в комнату.
Менестрес уже не делилась своим теплом с верволчицей, а просто сидела рядом. На ней было жемчужно-серое платье с поясом в виде шнура из серебреных нитей. Свои длинные волосы, чтобы не мешали, вампирша заплела в косу.
Констант по-прежнему оставалась раздетой — Менестрес настояла, так как любая одежда слишком сильно тревожила бы раны, которые только-только затянулись, став красными рубцами. Девушка уже пришла в себя, хотя все еще оставалась слаба.
И все же Фрида только диву давалась, как быстро исцелялась Констант. Эдак через пару дней от ран и следа не останется!
— Я принесла вам молока.
— Спасибо, Фрида. Это очень любезно с вашей стороны, — вежливо ответила Менестрес, принимая крынку. Потом она стала осторожно поить свою подопечную, иногда приговаривая, — Тебе нужны силы, чтобы поправиться, но не торопись так!
Когда девушка допила, то снова уснула. Менестрес вернула крынку Фриде со словами:
— Еще раз спасибо. Констант проспит целый день, но к вечеру проснется сильно проголодавшейся.
— Я приготовлю ей ужин.
— Вы очень добры, — улыбнулась вампирша. — Вот, возьмите. Это за наш постой. К сожалению, монеты испанские, но золото ведь есть золото.
С этими словами Менестрес вложила в руку женщины с полдюжины золотых монет. Это было не много, а очень много! Лишь за одну такую монету можно с неделю жить в лучшей таверне! Поэтому Фрида отрицательно замотала головой, проговорив:
— Нет, я не могу принять это. Тут слишком много.
— Как раз столько, сколько надо, — уверила вампирша. — К тому же вас скоро станет трое, и деньги будут весьма кстати.
— Трое? — удивленно переспросила Фрида.