— Видите, к чему привело Ваше притворство?
Джеймсон вскинул брови.
— С Тейтум ты тоже так разговариваешь, когда пытаешься ее утешить? — спросил он.
— Нет. Она предпочитает обнимашки.
— Может, мне тоже хотелось бы обнимашек.
— Простите, сэр, но этого не произойдет.
Джеймсон рассмеялся и сделал еще один глоток.
— Мне ее не хватает, Сандерс. Прошло три дня, а мне ее уже не хватает. Все и впрямь было ложью? Говори правду, — тихо произнес Джеймсон.
— Только ее последние слова; они были ложью. Больше ничего.
Джеймсон уронил голову на кухонную стойку.
—
— Простите, что?
— Не важно, Сандерс. Ложь или правда. Я ей не нужен. Не нужен настолько, что она была готова солгать и сбежать. Я никому не собираюсь навязывать свое присутствие. Я выше этого, мы выше этого, — он жестом указал между собой и Сандерсом.
Сандерс кивнул и снова налил в стакан виски. Но на этот раз он не отдал его Джеймсону. А выпил его сам.
— Еще один вопрос, сэр, — еле слышно произнес Сандерс.
— Что?
— Почему Вы считаете, что не способны любить?
Джеймсон от неожиданности моргнул.
— Прости, что? — переспросил он.
— Вы притворялись, что Вам нет дела до ее любви. Притворялись, что не чувствуете к ней того же. Почему Вы не можете просто позволить себе ее любить? — не унимался Сандерс.