— Так воняет же, Виктор Игнатьич! — пытался оправдаться Приходько под смешок сослуживцев. — Как его в автобус такого вонючего? И Чапай точно к себе не возьмёт. Яблочко хотите?
А возле лейтенанта Приходько стоял, переминаясь с ноги на ногу, натягивая на голый зад края свитера, Чусов. Без штанов и без трусов, которые аккуратно висели, капая, на ветке старой яблони.
Вдруг все услышали рёв двигателя и практически одновременно сильнейший удар и скрежет металла о металл. А потом грохот, хлопок взорвавшегося колеса, звон разбивающегося стекла… Мы все, включая спецназовцев, бросились на звук. Даже Приходько, пристегнув наручниками своего срамного пленника к колёсному диску автобуса, побежал вслед за нами.
Как только вооружённый мужчина положил правую руку на спинку пассажирского сидения, а голову повернул назад, чтобы начать движение задним ходом… Лядова резко нажала на газ… Почти две с половиной тонны железа японского внедорожника, провернув всеми четырьмя колёсами ещё не застывшую зимнюю грязь, рванули вперёд. Удар в правый борт «Логана» мощным «кенгурятником» моего «барсика» был настолько сильным, что универсал, подпрыгнув, встал на два левых колеса. Постоял так, балансируя, секунды полторы и с грохотом завалился на левый борт. Светка потом рассказывала, что в запале схватки хотела было сдать чуток назад и снова атаковать «этот долбанный «логан», но вовремя опомнилась, увидев бегущего Чапаева с открытым в ярости ртом. Честно говоря, я не помню, что я тогда кричал… (наверняка не «Ах, оставьте, лейтенант»)
Легковушку ребята быстро поставили на четыре колеса. Галина Юрия Григорьевича (Гапу) вытащили из «логана» практически невредимым, за малым исключением. Причём «малое исключение» причинил ему боец Приходько во время извлечения из аварийной машины (а не надо было сопротивляться). Ствол оказался травматом, переделанным под стрельбу боевыми. Жданов сказал, что переделка «талантливая». Моему «барсику» досталось. «Кенгурятник» от удара съехал вправо и дребезжал на неровностях дороги и поворотах. Разнесло решётку радиатора и всю левую переднюю оптику. Деформированный капот во время движения вибрировал и при скорости выше 60 км/час стремился в самостоятельный полёт. А также жалко было шпатлёвку, мгновенно отлетевшую с крыльев и капота во время удара.
И, конечно, было жалко Светку. Подушки безопасности в моём аппарате давно не было. И девчонка, видно, больно ударилась грудью о баранку. Конечно, не жаловалась, конечно, хорохорилась, стараясь не смотреть в глаза… но слёзки текли, я видел. Чуть позже Ванька Дроздов по большому секрету рассказывал, что лично видел огромный синячище… там… Случайно, конечно.
Бандосов к себе в автобус забрал Жданов. Их посадили на пол, между сидениями. А к нам мы забрали Ибрагима, завернув его в мой рыбацкий спальный мешок. Договорились, что отвезём парня в больницу к Михаилу Ивановичу на обследование, но завтра, как потерпевшего, заберём его на первый допрос. Но случилось так, что при выезде со второстепенной на Ленинградское шоссе нас ожидал неожиданный сюрприз. Дорогу, по которой мы ехали, перегородили три легковые машины и большой микроавтобус. На проезжую часть высыпало человек тридцать мужчин. Оружия видно не было, но ощущение было такое, что по щелчку пальца невидимого фокусника оно может появиться в ту же секунду. У Шароева зазвонил телефон, принадлежащий Усманову-старшему. Женя ответил:
— Слушаю, Шароев.
— Шароев, трубку дай Чапаеву. Он там у вас старший?
— Васильич, тебя Усманов, — сказал Женя, протягивая мне айфон.
— Чапаев, — представился я, — Исмаил Умарович, это ваши люди нас пытаются блокировать? Предупреждаю об ответственности… Задержанные конвоируются в следственный изолятор. Сопровождение осуществляется специальным отрядом быстрого реагирования полиции. Мне подкрепление вызывать? — жёстко задал вопрос я, понимая, что из создавшегося положения нужно выходить только дипломатическим путём.
— Послушай, Чапаев, мне казалось, что мы понимаем друг друга… Отдай этих шакалов моим людям, и мы сами закроем этот вопрос, — твёрдым голосом поставил свои условия Усманов и отключился.
В это время из нашего микроавтобуса выбежали собровцы и рассредоточились по обоим краям обочины. Я вышел из джипа, демонстративно вытащив из кобуры свой табельный. Следом вышли мои сотрудники, последним, пошатываясь, спустился с подножки на асфальт Ибрагим и встал рядом с Лядовой. И тут мы все услышали приближающиеся полицейские сирены. Нашёл глазами Жданова, тот тоже смотрел на меня. Кивнул. Я понял, что это он вызвал подкрепление, пока я разговаривал с Усмановым-старшим. Нам на выручку ехали экипажи ППС и ДПС Подмосковных отделений. Через пару минут вся Ленинградка была перекрыта патрульными машинами полиции. Наши чеченские визави нервно заходили вокруг своих машин, видно было, что у них неспокойно.
Вступать в конфликт с представителями власти в их планы не входило. Зазвонил мой телефон. Генерал. Доложил высокому начальнику обстановку. Реакция была мгновенная.
— Чапаев, отдай им Усманова-младшего и пусть катятся. Со старшим я договорюсь. Когда будет нужно, он племянника в Следственный комитет привезёт. Всё, выполняй.
— Есть выполнять, — ответил я уже пикающему телефону и подошёл к Ибрагиму.
— Ибрагим, идите к своим. О дальнейших действиях вас информирует ваш дядя. Рекомендую сразу обратиться к хорошему врачу, наверняка у вас переохлаждение, — порекомендовал я и протянул парню руку. — А это дяде передайте, его трубка, — отдал я телефон.
Парень пожал мне руку, улыбнулся и сказал:
— Спасибо. Извините, как вас?
— Чапаев, — улыбнувшись, ответил я.
ebooksa