— Приходько! Всё не наиграешься?
Потом подошёл к оцепеневшему Бире, отобрал и бросил на землю лопату и, саданув его по заднице ногой, спросил:
— Отомри, баран! Сколько в доме осталось? Оружие есть?
Биря, быстро-быстро заморгав, сказал:
— Оди… двое… один в подвале. Оруж… не… ножик только.
— Приходько, обыщи этого… и к автобусу, — распорядился подполковник Жданов.
Потом, нажав на тангетку радиостанции, крикнул:
— Чапай, одного взяли! Третий, один дым в окно! Как понял? Чапай, жду команды на штурм.
— Первый, начинаем штурм! — крикнул я и махнул рукой Дроздову.
Послышался звук разбитого стекла. Это полетела в дом дымовая граната. Надев противогазы, в дом через окна и двери ринулись наши парни. Вскоре через все щели старого деревянного дома на улицу повалил плотный белый дым. Оставшийся снаружи Жданов громко крикнул:
— Парни, открывайте всё, что можно, пусть дым выгоняет. Супостатов волоките на свет!
Из помещений дома послышались доклады:
— Первый, — чисто!
— Третий, — есть один! Под контролем!
— Второй, — чисто!
Закисшие оконные петли не работали, пришлось оконные рамы просто выламывать. Свежий ветер ворвался в помещения старого дома, и застоявшийся, тягучий, как кисель, смрадный воздух вместе с дымом быстро выдуло. Мы с Дроздом и Шароевым вошли как раз тогда, когда из подсобного помещения за ноги вытаскивали брыкающегося и орущего от страха гражданина Чусова.
— Фу ты, б…, а вонючий какой! — поморщился один из собровцев.
— Заложник где, сука? — яростно дёрнув Чуса за ухо, крикнул ему в лицо Дрозд.
— Адвок… адво… ката… требую! — визжал Вова, бешено вращая зрачками.
— Пошёл! Рот закрыл, ссыкун! — толкая Чуса в спину складным прикладом автомата, крикнул боец.