Зная наверняка, что в отделе чай, как напиток, не пользуется популярностью, я забежал к своим операм и скороговоркой поставил задачу:
— Так, быстро все по соседям. Изъять чай, желательно зелёный. Лядова, заварить и красиво подать. Чай налей в свою чашку, она самая красивая. Когда будешь подавать, на моего гостя не смотреть, глаза в пол. Ясно? И в чашке пакетик не оставляй! Выполнять!
Потом, не торопясь, зашёл в свой кабинет и, сев на чужой стул, предложил:
— Чаем занялись, может быть, и мы займёмся?
На стол передо мной начали по очереди ложиться бумаги. Каждый документ комментировался Исмаилом Умаровичем.
— Копия Свидетельства о рождении. Копия паспорта на имя Усманова Ибрагима Хамидановича. Вот штамп о прописке. Номера телефонов: его, мой, матери, сестры и моего офиса. Копия студенческого билета. Ибрагим учится в Московском государственном академическом художественном институте имени В. И. Сурикова. Факультет живописи. Мальчику двадцать первый год, из них двенадцать живёт в Москве. Из нашего рода это первый художник. Очень талантливый, так все преподаватели говорят. На двух конкурсах первое место занял. Живёт с мамой и сестрой вот по этому адресу. Мама домохозяйка, сестра тоже студентка. На менеджера гостиничного хозяйства учится. Мальчик позавчера пропал. А сегодня утром мы поняли, что его похитили.
— Позвонили? Или как-то… Во сколько и кому? — спросил я, приготовившись писать.
— В семь утра. Мне позвонили, — ответил чеченец.
— Суть разговора…
— Сам слушай, — ответил Исмаил Умарович, и включил диктофон на телефоне.
— Алло, Исмаил? Привет, дедушка. Нам Ибрагим сказал, что ты у них старший. Слушай меня, старший. Мне один мужик рассказывал, что во время чеченской войны вы за наших пацанов выкуп требовали. Уши, пальцы им резали и по почте родным отсылали. Было, старик? Ну, вот мы и подумали, время идёт, всё меняется… А почему бы и нам с вас выкуп не взять? Как тебе такой оборот? (Смех.) Короче! Мы хотим за твоего Ибрагимку тридцать лимонов. Тридцать! Ты понял, дядя? На всё про всё тебе три дня. Если не соберёшь бабки, в четверг начнём тебе его отдавать по кусочкам! (Смех как минимум двух человек.) Поторопись, а то ему здесь холодно и кормить мы его не собираемся. (Смех.) Мы следим за тобой. Дёрнешься — кончим твоего «чеха» сразу! Как понял? Приём! (Смех двух человек и пятисекундная быстрая речь на чеченском языке.)
— Вы парню кто? — после небольшой паузы спросил я.
— Я ему вместо отца, — ответил Исмаил.
— Отец на войне погиб?
— Да.
В дверь постучали. Я открыл, и в кабинет медленно вошла Лядова с подносом в руках. Светлана не шла, а плыла между столом и стульями, опустив ресницы и окаменев лицом, как истинная дочь кавказского народа в благородном танце гордых вайнахов. Правда, длина юбки не очень соответствовала моменту… Но хоть ноги были ровные! Правда, чай налила в кружку Шароева, на которой детскими каракулями было написано: «Папина». Вот зараза! Но хорошо хоть не кружка Дрозда. Та вообще была зелёная эмалированная, с отбитой эмалью по краям. Армейская ещё!
За чаем разговор пошёл оживлённее.
— Мы даже представить не могли, что может произойти такое. И почему Ибрагим? Я не скажу, что семья бедная, тайп помогает вдове и детям, пока на ноги не встали. Но живут скромно. У Ибрагима даже машины нет, на метро в институт добирается.
— Я скажу вам по секрету, уважаемый, но у половины офицеров в этом управлении нет машины. Подчёркиваю, у офицеров МВД, — немного вспылил я. — Наверняка эти уроды силой выпытали у парня, кто может (а главное — кто захочет) заплатить за него такие деньги. Кстати, а вы готовы… ну, я к тому, что… — попробовал намекнуть я.
— Это уже другой вопрос, товарищ Чапаев, — ответил Исмаил и улыбнулся. — Раз двадцать смотрел фильм «Чапаев». Помню, к нам в аул приезжала передвижка…
ebooksa