Через пяток минут полностью была готова к очередной кулинарной битве. Раскрыла дверь, собираясь мухой пролететь с «челночницей» до первого этажа…
Не получилось. На коврик перед дверью, вывернув из-за угла от лестницы, прыгнула растрепанная Светка Николаева в расхристанном халате. Схватила Нику за запястье и утянула за собой в прихожую. Аккуратно прикрыла дверь и приложила палец к губам — тихо, Ника, тихо!
Особого недоумения поступок Светика не вызвал, так как в подъезде уже раздавался топот ног ее супруга-сантехника. И грозный вопль:
— Стоять, уродка! Догоню — убью!
Звук шагов скатился к первому этажу, через секунду вопли стали доноситься со двора. Левая сторона лица Светланы раздувалась прямо на глазах, верхнее и нижнее веки сливались в щелку и, наливаясь, пламенели. Досталось бедолаге, по всей видимости, крепко.
— Опять? — сочувственно шепнула Полумятова.
— Бузит, — кивнула Николаева и облизнула губы, бдительно прислушиваясь.
Практически каждый уик-энд чета соседей с пятого этажа сходилась в рукопашной. Порой в их схватку вступала свекровь, тетя Зина. Мягко сказать, чрезвычайно решительная женщина. И тогда Светке приходилось туго, и методов она не выбирала — могла сковородкой родственников разогнать.
Но Вероника забияку Светку все-таки жалела. Как исключительное большинство соседей, они учились в одной школе, знали друг друга с детства. Несколько раз Ника принимала побитую Светлану у себя, отпаивала ее чаем и выслушивала.
— Я у тебя немного отсижусь, а, Ничка?
— Давай-ка лучше я тебя до травматологии подброшу. Снимешь побои, напишешь заявление… Может, пусть его посадят? Хотя бы пятнадцать суток отдохнешь…
— Ага! А его мамка?! Зинка ж меня со свету сживет! Тем более что Витька полтора месяца почти не пил.
— Полтора месяца? Почти? — саркастически хмыкнула Вероника. — Хвали его, хвали… Добавь еще, что он сантехник — золотые руки… Допрыгаешься, Света!
Единственный открытый глаз Светланы блеснул неунывающе. Соседка вслушивалась в вопли, распугавшие закаркавших ворон на тополях.
— Не привыкать, — оптимистично заявила побитая жена сантехника и поправила почти оторванный рукав синтетического халатика. — Я побуду у тебя немного, ладно? Он через пару часов угомонится и уснет, я его знаю.
— Ладно. Я тебя запру, запасные ключи, ты знаешь, в тумбочке под зеркалом.
— Да не, я лучше тебя дождусь. Вернешься, чайку попьем… У тебя какие-нибудь печенюшки есть?
— Конечно, — улыбнулась Ника. В холодильнике обычно оставались какие-то «забракованные» педантичным кулинаром сладости, от которых редко кто отказывался. — Ты только Витьке дверь не открывай, пожалуйста.
— Я чё — ненормальная? Он же тут все разгромит! Я даже телевизор включать не буду, чтобы не догадался, где я. Ты не переживай, Ничка, Витька через пяток минут набегается, наорется и пойдет на боковую.
Напрасные надежды. В том, что Николаев еще долго не уснет, Вероника убедилась, когда запихивала «челночницу» в багажник своего «жука». Сантехник в одной тапке резво носился по двору, разыскивая благоверную за мусорными бачками, деревянной горкой и единственным железным гаражом инвалида ВОВ Ивана Павловича. Из-за гаража он, кстати, выбежал уже и без второй тапки.