— Хорошо платит. На хлеб с маслом, икрой и балычком хватает, да еще остается столько же, — ответил Ключ и увидел, как у собеседника загорелись глаза. — Ну а если есть работа, кровь из носу, в срок выполни. Иногда самому не под силу, приходится брать помощников. А кого возмешь? У хозяйских гоблинов, как у бойцовых псов, мозгов нет, одни мышцы. Вот и приходится ходить по старым связям.
Ежик молчал, но от Лескина не укрылось, как при последних словах тот сглотнул слюну.
— Вот, вспомнил о тебе. Ты как, Еж, не хочешь заработать пару сотен?
Васька хотел возмутиться, что самому Ключу на хлеб с маслом и икрой, а ему жалкие двести-триста рублей. Но не успел он открыть рот, как старик вытащил бумажник и, раскрыв его, положил на стол три банкноты по сто долларов. Раскрытый рот для гневной, обличающей речи так и остался раскрытым.
— Столько же получишь по завершении дела, — закончил старый вор. — Согласен?
Не в силах что-либо ответить, Погожин только смог кивнуть головой.
— Тогда до окончания дела — сухой закон, — произнес Лескин, поднимаясь со своего места и убирая со стола бутылку. — А то в случае облома гоблины из нас сделают бетонный постамент для памятника «Без вести пропавшим».
Когда по квартире поплыл коньячный аромат, а из прихожей донесся звук льющейся в раковину жидкости, Погожин по-настоящему поверил, что Ключ работает на олигарха. Только безумно богатые люди могут позволить себе сливать в канализацию дорогой коньяк.
Через минуту вернулся Палыч, вытирая руки носовым платком. Еще раз оглядев Погожина, он спросил:
— Водительские права есть?
— А как же, — бодро ответил оклемавшийся Василий. — Я даже по последней ходке на высылке шоферил.
— Хорошо, для начала подойдешь в автосалон «Меркурий», найдешь хозяина Марка Борисовича и скажешь, что от меня. Потом... — Лескин оцениващим взглядом окинул Ежика. — Приличная одежда есть? — получив отрицательный ответ, вынул из бумажника еще сто долларов, положил на стол. — Вот, купишь новую, но смотри, не сильно броскую. Понял? А теперь слушай, что надо делать...
Дома Тамара практически не бывала, впрочем, там ее никто и не ждал. Муж уже два месяца сидел в Пензе, работая над каким-то проектом (который, как он был уверен, в одночасье сделает его богатым и знаменитым). Звонил он редко и в основном на работу. Тамара справедливо считала, что вечером надо всем отдыхать. Дочь, поставив все на будущую карьеру, кроме института, еще ходила на курсы японского и английского языков, посещала секцию аэробики. Домой приходила за полночь и без задних ног валилась спать, чтобы с утра начать все сначала.
Рано утром Тамара покидала гостиничный номер Савченко, ненадолго заезжала домой, привести себя в порядок, выпить с дочерью по чашке кофе и поболтать о пустяках. Вечером после работы она снова заезжала домой, приготовить поесть ребенку, переодеться и снова ехать в гостиницу.
За эти три дня, вернее, три ночи, что она провела с Виктором, мир для нее как будто перевернулся. Ее распирало от счастья, от одной мысли о молодом человеке она готова была порхать, как бабочке. Если раньше думала о своем возрасте, считая, что старость не за горами, то теперь она чувствовала себя семнадцатилетней девчонкой, которой в отличие от дочери не нужно учиться, бегать на семинары, факультативы и тому подобное. Теперь она могла позволить себе полностью отдаться любовной страсти. Мысль о Викторе заполняла ее полностью. Тамара уже не испытывала ложного чувства стыда от воспоминаний их постели. За несколько дней, проведенных вместе, секс как-то отошел в сторону, но, не исчезнув совсем, заполнил пространство каким-то глубоким, внутренним чувством, сочетавшим любовное притяжение, жажду близости и страха, что все это может когда-то закончиться. Ко всему еще примешивался страх за жизнь Виктора. Из того, что он рассказал, Тамара понимала: мальчик попал в очень скверную историю, из которой выбраться сможет лишь при помощи непонятного старика (собирателя пустых бутылок). Она понимала, что все эти чеченцы, окружившие невидимой стеной Виктора, были смертельно опасны, но как помочь, понятия не имела. Хотя готова была, наверно, за него умереть.
Этим вечером, приехав домой, Тамара Борисова первым делом приготовила ужин для дочери, при такой насыщенной жизни девочке необходима калорийная пища. Потом приняла душ, переоделась и вышла из квартиры.
Сев в свою «Таврию», завела двигатель и медленно выехала со стоянки. Она снова ехала в «Славянскую вольницу». Город, залитый электрическим светом, искрился как гигантский, праздничный фейерверк, мелькающие огни от света фар проносившихся машин только усиливали впечатление.
Тамара вела машину на автомате, полностью погрузившись в мысленный диалог с Виктором. Беседуя с молодым человеком, она приводила различные доводы и варианты его спасения, но все это тут же ею самой отвергалось. К сожалению, Тамара была хорошим специалистом в сфере бизнеса, а не в области тайн и криминала.
«Ладно, пусть ему помогает старичок-боровичок, ну а если он не сможет или просто не появится вовсе? Вот тогда проблему буду решать я», — наконец решила бизнес-леди. Принятое решение как-то определило состояние души, неожиданно Тамара перестроилась в крайний левый ряд и на первом же повороте свернула в направлении куполов Свято-Даниловского монастыря.
В церкви царил таинственный полумрак, колеблющиеся язычки пламени десятка свечей отражались от ликов святых и позолоченных окладов икон, отбрасывая блики на расписные своды храма.
ebooksa