Спецназ не сдаётся

22
18
20
22
24
26
28
30

 Покрыв голову шелковым платком, женщина на входе перекрестилась, потом, купив свечу в церковной лавке, встала перед иконой Божьей матери. Она не читала молитв, не била поклоны. В душе только каялась, просила помощи для дочери, мужа неприкаянного и защиты для того, кого любила больше всех. Для себя ничего не просила, она и так все имела и была счастлива.

 Постояв несколько минут, Тамара осенила себя крестом и вышла из храма.

 Когда она села за руль машины, на лобовое стекло упали первые капли дождя.

 «Кажется, дождь начинается», — подумала Тамара и тут же поймала себя на мысли, что в прогнозе погоды на сегодня о дожде ничего не было сказано. Неожиданно улыбнулась, сообразив, что это добрый знак или, как говорили в старину, предзнаменование, ответ свыше.

 «Теперь все будет хорошо», — мысленно произнесла она, надавливая на педаль газа.

 Бордовые «Жигули» первой модели стояли в сотне метров от гостиницы «Славянская вольница». Сидящий за рулем машины Василий Погожин сейчас абсолютно не был похож на всем известного в районе пьяницу и бродягу Ваську Ежика. Он был гладко выбрит, аккуратно подстрижен, вместо грязных шмоток на уем был приличный джинсовый костюм, джинсовая куртка с подстежкой из искусственной цигейки и черная фуражка-«жириновка». Вид вполне приличный, чтобы не бросаться окружающим в глаза и не привлекать к себе внимания.

 До встречи с Ключом еще оставалось время, а он уже час сидит в машине, добросовестно выполнив порученное задание. В ожидании Палыча Ежик вытащил пачку «Беломора», вытряхнул папиросу, размял табак, потом продул бумажный мудштук и сунул ее в рот. Но прикурить не успел, на заднее сиденье ввалился Лескин. Указав на зажатую в зубах папиросу, скомандовал:

 — Не балуй. — Ежик послушно выбросил ее в окно. — Как наши дела? — перешел Палыч к главному.

 — Все сделал как положено. Пацан действительно в этой гостинице, сто сорок третий номер, в правом крыле на третьем этаже. В самом углу, там такой аппендикс, — Погожин рукой изобразил невидимую схему расположения гостиничных номеров. — Черные его пасут, притом очень качественно. Если бы вы меня не предупредили — ни в жизнь бы не заметил.

 — Нюх теряешь, — усмехнулся Лескин.

 — Да нет, — Ежик стал поспешно оправдываться. — Но уж больно профессионально гады пасут. Их номера вокруг номера пацана. Если он выходит, то сразу несколько джигитов его сопровождают, идут на расстоянии «вилкой», но так, что хрен из нее вырвешься.

 — Тебя самого не просекли? — Лескин внимательно посмотрел на Ежика.

 — Что вы, я, чтобы не засветиться, даже к коридорной за справкой не обращался. Взял в руки разводной ключ и пошел по номерам, якобы проверять состояние труб системы отопления. Кто меня в чем заподозрит?

 Действительно, Васька Ежик даже в приличном прикиде не тянул на личность, от которой следует ожидать неприятностей.

 — Сколько черных? — поинтересовался Дмитрий Павлович, пальцами правой руки поглаживая подбородок.

 — С десяток наберется, — задумчиво произнес Ежик, мысленно подсчитывая боевиков, которых он видел в гостинице. — И вот что еще, в номере напротив живут два абрека. Они там вроде как на посту, даже кресло стоит в коридоре перед дверью, а в номере, что по соседству, есть магнитофон, старая развалюха. Думаю, они прослушивают номер пацана.

 — Какие замки в номерах?

 — Фуфло, — презрительно скривил физиономию Васька, от чего она стала похожа на мордочку рассерженного ежа. — Я их открою сплющенным гвоздем, а уж вы наверняка плевком.

 — Ладно, посмотрим. Пошли, — Лескин первым выбрался из теплого салона автомобиля под противный, мелко моросящий дождь. Следом за ним выбрался Ежик, сутулясь от сырости, он поднял воротник куртки. Посмотрев с некоторой опаской на светящийся квадрат гостиницы, негромко произнес:

 — Сейчас лучше идти со стороны хозяйственного двора. Там какие-то подсобные помещения, гостиничный гараж. Есть еще эвакуационный выход, на случай пожара. Кстати, на третьем этаже двери пожарного выхода почти рядом с номером вашего пацана. Пройдете вообще никем не замеченным.