— Поняли, — угрюмо ответили моджахеды.
Через пять минут остатки отряда Джавдета, унося пленного и раненых, покинули поселок Пастуший. Они недалеко ушли в горы, когда в центре поселка упал крупнокалиберный снаряд. Мощный взрыв разметал несколько домов. Вслед за первым снарядом на брошенный населенный пункт обрушился огненный ураган.
Наконец-то дивизион «Мета-С» получил сигнал НЗО.
Часть 2. КАВКАЗСКИЙ ПЛЕННИК
Каждый проходит через страх и смелость. Все зависит от индивидуального, духовного состояния и обстоятельств.
Нога в некогда модной туфле на тонкой подошве ступила на грязно-серый тающий снег. И в ту же секунду провалилась вниз, в ледяную талую жижу.
— A-а, чтоб тебя, — раздраженно выругался Анатолий Сафин, молодой мужчина тридцати трех лет, выше среднего роста, худощавый, с небритым одутловатым лицом и темными «мешками» под глазами.
Нет, жизнь к нему явно неблагосклонна. Еще недавно он носил модное пальто из ирландской шерсти, костюмы от Валентино, питался в лучших ресторанах и ездил на «нулевой» «Мазде» цвета мокрый асфальт. Теперь «Мазда» стоит искореженная на милицейской штрафплощадке, он носит дешевую турецкую кожу и питается хот-догами в «тошниловках».
Пять лет назад молодой журналист Анатолий Сафин был у всех на слуху. Он начал свою карьеру, пожалуй, с самого сложного — с военной журналистики. Война в Чечне как раз этому способствовала, он мотался между отрядами чеченских сепаратистов, брал интервью у полевых командиров. Потом все эти материалы выходили во многих газетах, ему дарили приглашения на элитные презентации.
В то время судьба к парню из среднего Нечерноземья явно благоволила. Неожиданная встреча в Чечне с бывшим сокурсником Тимуром Гафуровым оказалась для него поворотной. Узнав, что Анатолий перебивается всякой мело човкой на журналистской стезе, Тим предложил ему встречу с одним из полевых командиров чеченцев. С этого все и началось.
За интервью первыми платили сами интервьюируемые, а затем редакторы газет, пытаясь всячески задобрить его. Толик не гнушался ничем, правда, журналистская братия его не любила, называя «сливным бачком». Ему на это было наплевать, еще со школьных времен Сафин помнил высказывание какого-то римского императора, обложившего жителей Рима налогом на пользование клозетом. Сын императора, возмутившись, воскликнул, что такие деньги будут вонять дерьмом, на что отец, взяв пригоршню монет, полученных от нового налога, сунул под нос отроку и сказал: «Понюхай, деньги не пахнут».
«Деньги не пахнут» — это был жизненный лозунг Анатолия, тем более что деньги платили немалые. Особенно хорошо «отстегивали» иностранные газеты. Западники, как настоящие хищники, бросались на любую информацию с войны. И чем «вонючей» были статьи, тем охотнее их покупали.
Правда, не обходилось без эксцессов. Постоянное орошение Российской Армии и спецслужб помоями не могло сойти с рук. На журналиста, печатающегося под псевдонимом Федор Достовалов, неоднократно подавали в суд. Но у него все было схвачено. В суды Анатолий не ходил (велик был риск получить по роже от истца), на судебные заседания ездили, как правило, маститые адвокаты-правозащитники. Разводя бодягу о защите свободы слова, адвокаты зачастую выигрывали процессы, и Толику даже что-то перепадало в качестве моральной компенсации.
Но всему когда-либо приходит конец. После Хасавюрта Толик еще некоторое время писал о налаживании мирной жизни в покидаемой федеральными войсками мятежной республике. Даже пытался создать серию портретов полевых командиров, но это уже было мало кому интересно, звезда военного журналиста-политолога Федора Достовалова постепенно стала закатываться. Он пробовал писать о криминале, о политике, но все это было длинно, серо и неинтересно. В конце концов большинство крупных газет отказались от его услуг. Пришлось зарабатывать на хлеб насущный написанием рекламных текстов, но на таком поприще не сильно разбогатеешь.
Неожиданно вспыхнувшая вторая Чеченская война не принесла изменений, на которые Анатолий так надеялся. В этот раз пресса была полностью на стороне правительства и его спецслужб. Редакторы, увидев Сафина, открещивались от него, как от прокаженного. Правозащитники тоже помалкивали, только самые маститые, выехав за рубеж на какой-нибудь симпозиум, могли себе позволить критику.
Полгода боевых действий для Анатолия Сафина по-прежнему оставались без изменений. Он перебивался временными заработками и подумывал, не перебраться ли ему на малую родину. Попытаться открыть свою газету или хотя бы пристроиться к «денежному мешку» пиар-менеджером. Но судьба снова совершила разворот, поставив Анатолия перед выбором.
После вчерашней презентации нового офиса Северной нефтяной компании, которую Сафин должен был освещать для воскресного еженедельника, он так набрался дармовой выпивки, что даже не помнил, как добрался домой. Утром он проснулся от зуммера включившегося компьютера — на электронный адрес журналиста пришло сообщение.
Первые десять минут, очнувшись от пьяного сна, он ничего не понимал. Что происходит и где он сейчас находится? Совместить пространство и время помогла заранее припрятанная бутылка «Клинского». Пиво просветило тяжелую голову. Теперь Анатолий мог взглянуть на экран монитора. Короткое сообщение было подписано «Дядя Джо», Сафину пришлось выпить еще бутылку пива, прежде чем он сообразил, что так подписывал свои сообщения Тимур Гафуров. А бывший сокурсник — это большие деньги, с которыми тот легко расставался, если выполнялись его условия. Теперь следовало внимательно прочитать текст и сообразить, что скрывается в простом сообщении, а потом решить, как поступать. Впрочем, как поступать, журналист уже знал, он душу готов продать, лишь бы снова попасть «в струю».
Перевод самого сообщения тоже не занял много времени, как такового шифра не было, информация гласила более чем конкретно: ехать в Чечню для написания большой статьи о морских пехотинцах Северного флота. Заодно навестить проездом в Назрани Наташу. «Наташа» — это было единственное кодовое слово, обозначавшее конспиративную квартиру, на которой Анатолий бывал неоднократно, именно из этой квартиры в первую Чеченскую его вывозили в горы на интервью с полевыми командирами. Через хозяина конспиративной квартиры Тимур передавал Сафину материалы о «бойцах освободительного фронта», задания, а также положенные «сливному бачку» гонорары...
Мысль о деньгах всколыхнула Анатолия, подхлестнув его к действию. Быстро приняв горячий душ, он тщательно побрился и почистил зубы. На кухне из остатков продуктов соорудил себе завтрак в виде двух яиц всмятку, тоста из ржаного хлеба с майонезом вместо масла и чашки крепкого черного кофе. Несмотря на то что желудок после вчерашнего бунтовал и отказывался принимать пищу, Толик заставил себя приготовить завтрак. День обещал быть насыщенным, и еще неизвестно, когда получится поесть в другой раз. После завтрака, чтобы хоть как-то поднять настроение, позволил себе выкурить сигарету. Наконец, затушив окурок о дно пустой банки из-под растворимого кофе «Нескафе», накинул куртку и вышел на улицу.
ebooksa