Они проскочили бетонную ограду молокозавода, Глеб инстинктивно глянул на серую стену, как будто ожидал услышать звуки выстрелов. Но никто не стрелял, никто не перегораживал молоковозами дорогу, дабы дать беглецам оторваться. Погоня шла на равных...
Жилые постройки проскочили неожиданно быстро. Выскочив на оперативный простор, на повороте Кольцов подрезал «Паджеро». И в следующую секунду острая, как зубило, морда «восьмерки» врезалась в левое заднее колесо «Мицубиси». Удар оказался настолько сильным, что вездеход развернуло поперек дороги и понесло юзом. «Восьмерка», подобно торпеде, врезалась в левый борт джипа, перевернув его. Глеба швырнуло на рулевое колесо, он больно ударился грудью, сознание на мгновение померкло. Но все же успел вывернуть руль.
Перевернутый «Паджеро» сполз в кювет, высоко задрав задние колеса, «восьмерка» уткнулась в придорожную канаву на противоположной стороне трассы.
«Слава богу, что мы не успели подняться на холм, с которого я «порхал» на «Мерседесе». Второй раз подобный трюк вряд ли прошел бы так же благополучно».
Отстегнув ремень безопасности, Глеб вытащил из кобуры «ТТ», который почему-то оказался неимоверно тяжелым. Большим пальцем взвел курок и, открыв дверцу, вывалился наружу лицом на асфальт.
Сколько он так пролежал — секунду, пять, минуту? Неизвестно, по-видимому, потерял сознание. Пришел в себя от возгласа над головой.
— Ну что, щенок, думаешь, победил?
Над сыщиком зловещей горой высился Хрохмин. Рубашка на нем была разорвана, мускулистый торс обнажен, искаженное злобой лицо перепачкано кровью. В руках бывший милицейский полковник держал «АК-74».
— Не знаю, как насчет меня, — буркнул Кольцов, прижимая к груди взведенный пистолет, — но ты, Гестапо, проиграл точно.
— Может быть, но сдохнешь ты, Каскадер, а не я, — криво усмехнулся Хрохмин, передернув затвор автомата.
По всей видимости, Глеб действительно должен был перейти в лучший из миров и предстать перед Создателем. Но то ли еще срок его не пришел, то ли жажда жизни в сочетании с профессиональной подготовкой оказались сильнее...
Перевернувшись через правое плечо, он вскинул руку с пистолетом в почти н упор выстрелил в Хрохмина.
Сноп огня, вырвавшийся из ствола «ТТ», опалил волосы на левой стороне груди бывшего полковника, оставив вместо коричневого соска черную точку входного отверстия.
— Достал ты меня все-таки, щенок, — прорычал Гестапо, рухнув на спину, так и не выстрелив.
Поднявшись на ноги, Глеб взглянул на труп Хрохмина, теперь они были квиты. Каждый из них выплатил долг по самому большому счету...
Медленно повернувшись, он, хромая, направился к перевернутому «Паджеро». Над вездеходом дрожал раскаленный воздух, из мотора вырывались оранжевые языки пламени. Но Глеба это нисколько не трогало, сейчас его внимание приковало тщедушное существо, тянувшее по земле волоком громоздкий чемодан. Он узнал существо — последний из могикан, беглый прокурор Олейников. Возможно, сейчас ему и удалось бы убежать, где-то спрятаться и переждать тревожное время. Только вот тяжелая ноша (наверно, ценная), как балласт на ногах утопленника, не отпускала его.
«Не взыщи, господин прокурор, пришло время платить по счетам». Как и армейском тире, на вытянутой руке Кольцов поднял пистолет, пытаясь поймать в прицел силуэт Олейникова, плавно нажал на спуск. Рука от напряжения дрожала, ствол ходил ходуном, пули никак не могли достать цель. Отстреляв обойму, он злобно сплюнул, вогнал новую обойму в рукоятку, передернул затвор и, сильно хромая, направился к лежавшему ничком на чемодане Олейникову.
Увидев в нескольких шагах от себя самого заклятого своего врага, бывший прокурор неожиданно встал на колени и сложил руки в мольбе, шепча белыми от страха губами:
— Не убивай, не убивай. Возьми все себе, только не убивай.
— Сдохни, сука, — скрипя зубами, Глеб изо всей силы пнул его ногой в грудь Олейников рухнул на спину, и Глеб не удержался на больной ноге, тоже повалился на траву. Но уже через секунду оседлал лежащего беглеца и приставил ствол пистолета к переносице парализованного страхом Олейникова. Нажать на спуск не успел.
ebooksa