Что упало, то пропало

Мы дошли до ворот. Я остановилась, опершись на них.

– О, значит, ничего серьезного, – сказала я с облегчением.

Эйлса снова посмотрела на меня.

– Надеюсь, что нет. – Она рассмеялась. – В противном случае мне придется его убить.

Хотела бы я тогда знать наверняка, что будет дальше. Так трудно о чем-то говорить с уверенностью, особенно когда точность так важна, как сейчас. Хотя я помню детали, возможно, мне все это привиделось или приснилось.

Я помню, как протянула руку к высокому стеблю с цветками-зонтиками, которое росло в ложбине между рекой и воротами.

– У меня в саду столько бутеня клубненосного, – сказала я. – Он так буйно разрастается. Но очень быстро вянет, если его сорвать.

Может, это и не был бутень клубненосный. Может, это был лютик, колокольчик или наперстянка. У многих полевых цветов есть двойники. Я уверена, что смогу придумать и другие примеры, если постараюсь… Например, у вьюнка есть вероломная кузина ипомея. Этот список можно продолжить.

Но что бы это ни было, Эйлса схватила меня за руку и потянула прочь.

– Не прикасайтесь к нему. Даже если просто коснетесь, у вас на руке останутся волдыри.

Я осмотрела руку. Мне стало не по себе, когда я подумала про свой дикий сад.

– Откуда вы знаете, что это не бутень?

– Легко. Посмотрите внимательнее. Это растение более темного зеленого цвета, и листья другие – более перистые. – Она наклонилась и осмотрела стебель. – Видите эти пурпурные пятнышки? Бутень цветет гораздо раньше, цветочки чуть розоватые, немножко мохнатенькие. Если возьмете в руки и разломите, то увидите, что у бутеня треугольный стебель, а у болиголова пятнистого круглый и полый. И он отвратительно пахнет. – Она сморщила нос. – Мышами.

Мышами. Я не хотела, чтобы это врезалось мне в память, но оно врезалось. Пахнет мышами.

Глава 17

Карточная игра «Чудеса света» Top Trumps.

Nocturnal, прил. – ночной: если речь идет о человеке, это тот, кто занимается каким-то делом или активен по ночам; предпочитающий действовать по ночам.

Когда мы вернулись, в доме все бурлило. Мокрые следы пересекали террасу, на стульях висели и валялись полотенца, сидели подростки. Из дома слышались голоса. В дверь вышла Роза в летнем платье и большой шляпе, держа чашку в одной руке и печенье в другой.

– О, еще двое к чаю, – крикнула она при виде нас.

В кухне играла музыка. Чуть позже я узнала, что это саундтрек к мюзиклу «Гамильтон». Что-то более тихое доносилось со стороны Беа, которая разговаривала по телефону, стоя на верхней ступени лестницы.