Надежда

— Сделаем.

Целовать его не стал, только пожал ему руку и вышел за ворота. За мной они закрылись со скрежетом. Хм, в прошлый раз, когда входили, скрежета не было. Или я в тот момент был занят другими мыслями и не обратил внимания. Огляделся. Ворота и забор рядом были из естественных деревьев. То есть взяли материал, построили стены и ворота, а на них прилепили деревья. Не целиком, конечно, но это дало отличную маскировку. Рядом с воротами стоял у оглоблей рикша, похожий на молодого азиата. Сел к нему, оружие положил на колени, и парень побежал.

Он пробежал около получаса, и меня начало клонить в сон. Я, конечно, понимал, что вокруг может быть враг, но спать хотелось сильнее. Поэтому врезал себе пощечину, потом еще и еще, прогоняя сон. Сон прогнал, а щеки горят. Отлично. Так ехал еще около полутора часов. Парень ни разу не замедлился и не остановился передохнуть. Он просто монотонно бежал с одинаковой скоростью.

Внезапно рикша остановился. Чего такое?! Кто нас обидеть хочет?! Спокойно, Чума, это конец пути. Вылез из повозки и жестом спросил: «Куда идти?». Он показал рукой направление, взял оглобли и убежал обратно. Я пошел в указанном направлении и дошел до центральных ворот с двумя наблюдательными башнями. Там были все те же вооруженные парни. Один наставил на меня оружие, другой стоял сзади, прикрывая.

Правда, теперь было существенное отличие от первого посещения этих ворот. Между тропой из леса и этим КПП не бегали рикши. То есть они были, но их стало раз в двадцать меньше. Перейти дорогу теперь не составляло никакого труда, и охраннику не надо было орать.

— Стоять! — сказали мне на английском.

Остановился.

— Причина посещения!

— Рынок рабов!

— Оружие разрядить на вытянутых руках. Все показывать!

Разрядил и показал.

Дверка в воротах открылась, и вышли два азиата, которые обыскали меня как и в прошлый раз. Сообщили охране что-то на непонятном языке и ушли в дверку. Затем дверка открылась для меня, и я прошел в то же продолговатое помещение с оружием. Только вот где оно, это оружие? Полки, ящики, углы, столы, стулья стояли и висели пустыми. Только в самом дальнем углу, практически у выхода, стоял сиротливо автомат «Калашникова». Прикрепил бирку на «Штайер» и написал «Стрелок». Нечего мне сегодня своим именем называться, вдруг кто узнает.

Вышел в город, а так как рикш в этой части города не было, на рынок пошел пешком. Дошел до центрального фонтана. По пути никто мне не встретился, что тоже очень странно. А еще эта Тишина. Да, именно так, с большой буквы. Никакого шума. А ведь должен быть, и люди тоже должны быть. Где они? Тут, что, эвакуация прошла? А почему меня не предупредили?

Прежде чем идти на рынок, необходимо подумать и составить четкий план дальнейших действий. Получается, что нас, которые хотят свалить отсюда, наберется человек двенадцать. Почему-то мне кажется, что я никуда отсюда не уеду, по крайней мере живым. Да, заварил кашу, расхлебывай теперь. Так, так, так, спокойно. Самое главное, это найти, где есть связь, и заплыть за ворота. Сейчас у них клиентов стало резко меньше, благодаря нашему штурму, поэтому они на все согласятся, чтобы заработать. Потом необходимо проверить дыру в заборе, «засветиться» перед лечебницей, чтобы те, кто хотел меня видеть, увидели. Все, теперь можно идти куда шел.

Спустя полтора часа неспешной ходьбы уперся в ворота с надписью «Рынок». Одна створка закрыта, другая открыта. В прошлый раз открыты были обе. Что это может означать? Тогда что-то большое должно было въехать или выехать, а сегодня этого большого не ждут. Подошел к охраннику, он обыскал меня и выдал желтый браслет как посетителю. Пошел к клеткам с рабами. Господи, как же мне тяжело! Хочу обратно, к Леснику и Насте! Так, Чума, ну-ка собрался и вперед! Прошел мимо клеток с мужчинами и молодыми людьми и дошел до клеток с девушками и женщинами. Из клеток раздавались крики: «Помогите кто-нибудь!», «Заберите меня отсюда» и «Купите меня» на разных языках. Они хоть и понимали, что это рабство, но лучше их куда-нибудь увезут, чем на жаре стоять. Сейчас вечер, почти восемь часов, но жара от этого несильно убавилась. До захода солнца еще как минимум два часа. Со стороны океана дул прохладный ветерок, который хоть и спасал, но немного. Дошел до клеток и остановился. Стоило подумать, кого брать. Двух девушек или двух женщин. Или девушку и женщину. Но обязательно русскоговорящую, чтобы на пальцах не объяснять, что я хочу. Они ведь должны понять, что трогать их никто не собирается, а нужна только помощь. Стал всматриваться в лица тех, кто сидел в клетке под надписью «Русскоговорящие». Выбрал двух, которые, как мне показалось, смогут мне помочь. На них были надеты серые платья до пят, на ногах бежевые чешки, а на шеях висели таблички с информацией. Из написанного на табличках выяснил, что одной — двадцать восемь лет, и она умеет вязать и что-то там делать в постели, не разобрать мелкий почерк. За нее просят двести долларов. Второй — тридцать шесть лет, замужем, умеет готовить, стирать и может быть любовницей. Да, именно так и написано. За нее хотят триста долларов. Интересно, кто это все пишет? Или это беглый перевод с некоего языка? Спрошу потом у женщин. Итого получалось пятьсот долларов. Надо торговаться до четырехсот, а там посмотрим.

Подошел к охраннику, сидящему рядом, оттолкнув при этом потенциального покупателя. Нечего под ногами путаться, я тут по делу.

— Э! — возмутился покупатель.

— Тихо! — шикнул ему.

Клиент сник и посторонился.

— Выбрали? — спросил охранник на английском.