Надежда

— Юля, Катя, возьмите девушку в ванную. Разденьте там, помойте, вытрите, не одевайте и приведите обратно.

Девушки взяли Иру за руки и повели в ванную. Она не сопротивлялась и смиренно шла с ними. «Что же тебе вкололи, девочка?», — подумал я. Пока их не было, поел и попил. Когда они вернулись, осмотрел ее. Точки от уколов были на задних частях коленок. Осмотрел все остальное тело. Следов побоев нет, порезов тоже. Шрам там, где и должен быть. Теперь это точно жена Олега. Оставил стоять ее обнаженной посреди комнаты, Юле и Кате сказал кушать. «Извини, Ирина, то, что я буду сейчас с тобой делать, необходимо нам обоим», — подумал про себя. Отошел в сторону, взял в руки крышку, которой была накрыта еда. Крышка была немного горячей. Обошел девушку и прислонил крышку сзади к ляжке. Девушка дернулась. Так, хорошо. Теперь спереди. Взял левой рукой за правый сосок, сжал и посмотрел в глаза. Ирина дернулась назад, а зрачок увеличился на долю секунды. Прекрасно. Дыхание осталось ровным. Юля и Катя внимательно наблюдали за экзекуцией. Мне надо ее расшевелить, проверив реакцию. На боль реакция есть, это хорошо. Теперь проверим память. Наклонился к левому уху, сказал: «Олег» и посмотрел ей в глаза. Реакции ноль. Еще раз к уху, снова «Олег», но громче. Опять никакой реакции. Блин, что еще? Задумался. Интересно, о чем думают те, кто сейчас смотрит в монитор? Охотнику мало рабынь, он издевается над прислугой? А что он там говорит ей на ухо? Мне почему-то стало все равно, что они там думают. Передо мной человек, который попал в большую беду, и моя задача понять, что с ним и как ему могу помочь. А как помочь? Да никак. Вытащить ее отсюда, отвезти к Марине, она поможет. И все. Пощекотал Ирину. Дернулась. Вот, уже лучше.

Женщины мои доели и допили. Прислуга больше не нужна. Отдал ей одежду. Она оделась, забрала столик. Открыл ей дверь, и она выкатила столик на улицу, после чего закрыл дверь. Как же тяжело было ее отпускать! Но ничего, скоро мы вернемся и заберем тебя.

— Пошли гулять, — сказал женщинам.

Вышли из домика. Рядом стоял охранник, готовый идти за нами.

— Слушай, — обратился к нему, — а если я захочу кого-нибудь из персонала?

— Это запрещено.

— Но можно договориться?

— Нет, это запрещено.

— А кто узнает?

— Они и они.

Он показал рукой на камеры, висящие на домиках и на дереве, а также на охранниках, которые ходили туда-сюда.

— Вы охраняете, они вас контролируют?

Он кивнул. Все ясно. Это усложняло наши планы, но при этом и упрощало. Стоит убрать этих контролирующих охранников перед тем, как начнется основное действие. Где же здесь живет прислуга? Придется спросить Старца, коли уж отказался от помощи гида, его люди должны это знать, или Гришу, если он еще жив.

Мы отправились влево до дороги, ведущей к главным воротам, но по ней не пошли. Нам нужно прямо, забирая чуть влево. Тут была тропинка, ведущая прямо к бухте. Где-то через пятьсот-шестьсот метров должна быть будка или еще что-то, что я видел с площадки. По тропинке мы прошли минуты две, и мне захотелось свернуть вправо в кусты. Дернулся туда и был остановлен охранником.

— Туда нельзя.

— Но мне хочется.

— Нельзя или будут проблемы. У вас и у меня.

— Тогда мы тут просто постоим.

— Это можно, — сказал он и отошел.